Я не хотела убивать
Шрифт:
Сзади послышался шорох, и я, обернувшись, заметила, что к силуэту охранника-негра прибавилось еще несколько здоровенных фигур.
– К сожалению, надо возвращаться в отель, но я не могу оставить вас тут одну, - сказал Питер.
– Это действительно опасно. Позвольте пригласить вас на чашечку кофе где-нибудь в уютном кафе отеля?
– Да, конечно, Питер.
– Вы можете взять меня под руку, если вас это не скомпрометирует.
– Нет.
Остенбах повернулся и дождался, когда я возьму его под руку. Вместе мы вернулись в отель. В уютном баре играла тихая медленная музыка, и Питер Остенбах, усадив
– Ангелина, позвольте мне взять на себя смелость и заказать бутылку шампанского. Надо же отметить наше знакомство.
Я кивнула и равнодушно посмотрела на охрану, расположившуюся за соседними столиками.
«Интересно, а в туалет они тоже его сопровождают?»
Через минуту Остенбах вернулся и, потирая руки, сел за столик.
– «Вдова Клико», - произнес официант, ставя на стол ведерко со льдом, из которого торчало горлышко бутылки, два высоких фужера и вазочку, наполненную дорогими шоколадными конфетами.
Пробка, громко хлопнув, полетела в потолок, освободив томившееся в бутылке игристое вино. Пенистый шипящий напиток был разлит по хрустальным фужерам.
– За знакомство?
– произнес Питер.
– Да, за знакомство.
Два бокала столкнулись, издав приятный звон. Сделав глоток, я почувствовала сладкий вкус шампанского и приятную теплоту на душе. Странно, но я не испытывала отвращения к этому уже немолодому мужчине. Даже поймала себя на мысли, что он мне нравится, что чем-то напоминает отца, но тут же одернула себя. «Это же задание. Никаких чувств и эмоций. Только работа».
После шампанского мы выпили еще по чашечке кофе и съели по маленькому слоеному пирожному.
– Ангелина, позвольте вас спросить…
– Да, Питер.
– Могу я надеяться, что вы согласитесь со мной завтра поужинать?
– Хорошо. Мы поужинаем завтра вместе, - ответила я, улыбнувшись. Он сам роет себе могилу.
– Тогда я зайду за вами в восемь часов вечера. Вам удобно?
– Да. До завтра, Питер.
Вернувшись в номер, я достала из чемодана спутниковый телефон и позвонила Стилету.
– Артем, докладываю. Контакт есть. Все идет по плану.
– Отлично, продолжай в том же духе.
– До связи.
– Удачи.
Надавив длинным ногтем кнопку отбоя, я отложила тяжелую трубку и задумалась. «Завтра предстоит очень серьезная операция. Во время ужина надо заказать “Амаретто” и незаметно подлить яд в бокал Остенбаха. Но как избавиться от вездесущих охранников? Как сделать все незаметно от пристальных серых глаз Питера?» Оставалось надеяться только на удачу.
Я высыпала содержимое сумочки на покрывало и извлекла из кучи косметики склянку с ядом. «Может, лучше сразу воспользоваться оружием?» Достав маленькую блестящую монетку, я подкинула ее вверх и поймала на ладонь, загадав на способ исполнения задания. Разжав пальцы, я увидела двуглавого орла, означавшего - яд. «Что ж, яд так яд».
* * *
Половину следующего дня я провела в салоне красоты и к вечеру, одетая в короткое белое с алыми маками платье, ждала в номере появления Остенбаха. Наконец раздался осторожный стук в дверь.
– Вы прекрасно выглядите, Ангелина!
– произнес Остенбах, входя в номер.
На
– Питер, простите меня, но мне немного нехорошо сегодня, - сказала я, держась за голову.
– Вы не будете против, если мы никуда сегодня не пойдем, а поужинаем в номере?
– Хорошо, Ангелина. Может, вы хотите отложить ужин?
– Питер явно был огорчен.
– Нет… Я приняла лекарство, и мне должно стать лучше, но сейчас я чувствую себя не слишком хорошо.
– Тогда закажем ужин в номер?
– предложил Остенбах.
– Да.
– Что для вас заказать?
– Форель в белом соусе и салат из морепродуктов, - немного подумав, ответила я.
– А вино? Или, может, шампанское?…
– Мне бы хотелось «Амаретто».
– Отлично!
– Питер Остенбах снял трубку телефона в номере и сделал заказ.
Подойдя ко мне, он достал черный продолговатый футляр и протянул мне:
– Ангелина, таких красивых синих глаз, как ваши, я еще не встречал. Это правда. Сегодня в ювелирном магазине я увидел лишь жалкое подобие цвета ваших глаз. И позволил себе приобрести его для вас. Не откажите в любезности принять этот скромный подарок.
С этими словами немец открыл футляр, в котором на черном бархате лежало золотое колье, отделанное ярко-синими сапфирами в окружении россыпи мелких бриллиантов.
Раздался вежливый стук в дверь, и молодой официант в гостиничной униформе доставил в номер заказ.
Я открыла окно, впустив в комнату влажный морской воздух и лучи заходящего солнца, села и ласково посмотрела на Питера:
– Как славно, что мы остались наедине, не правда ли?
– Да, Ангелина. Вы необыкновенная девушка. Я наслаждаюсь общением с вами. Не побоюсь сказать, что горжусь знакомством с такой женщиной, как вы. Мне бы очень хотелось, чтобы вы подружились с моей дочерью Полиной и ее молодым человеком Володей. Если вы не против, конечно.
– Нет, не против. Но позднее… Сегодня такой чудесный день, и мне хочется побыть с вами наедине.
Я встала с кресла и подошла к раскрытому окну. Закат тронул золотом море, сделав зрелище необыкновенным, почти волшебным. Тысячи солнечных огоньков отражались в уходящей к горизонту блестящей дорожке. Солнце осветило мое лицо, и я улыбнулась ему.
– Стой!… Только не шевелись!… Я за камерой!
– крикнул Остенбах и выскочил из номера.
Воспользовавшись его отсутствием, я кинулась к сумочке и извлекла оттуда пузырек с ядом. Попыталась отвернуть крышку… Не поддавалась… Инстинктивно поднесла ее ко рту, надеясь вытащить упрямую пробку зубами. Опомнившись, схватила столовый нож и, поддев пробку, наконец-то вытащила ее. Вытряхнула несколько капель в пустой бокал и туда же налила густой ликер «Амаретто». Затем спрятала склянку со смертью в тумбочку. Взяла в руки бутылку с «Амаретто», свой бокал и, подойдя к окну, приняла прежнюю позу. Постаравшись придать лицу спокойное выражение, я посмотрела на запыхавшегося Питера Остенбаха, вбежавшего в комнату с фотоаппаратом и… бутылкой коньяка. Позволила Питеру сделать несколько снимков. Несколько раз щелкнул затвор фотоаппарата. Подойдя к столу, я протянула Питеру наполненный бокал.