Я не могу проиграть
Шрифт:
Андрей с явным неодобрением покачал головой, пристально глядя мне в глаза:
— Ты действительно хочешь это знать?
«Он просто издевается надо мной», — подумала я, поэтому снова откинулась на стуле и равнодушным голосом произнесла:
— Не хочешь, не говори, — я сделала вид, что рассматриваю тетрадку со своими расчетами.
— Он сказал, что любит тебя, но ты его бросила.
— Что?! — закричала я.
— Любит он тебя, — повторил громче Андрей.
— Так и сказал?
— Вика, я не буду это повторять.
От
— Да, — покачал он головой, — плохо дело совсем. Он сказал, что ты его бросила.
— Не бросила, а рассталась с ним навсегда, когда узнала, что он женат.
— Тогда объясни мне, дураку, чему ты сейчас радуешься?
— Просто я даже не могла поверить, что он меня… Я думала, что он со мной развлекается, а он меня любит. — я мечтательно закрыла глаза. — Никогда бы не подумала, что я смогу его увлечь.
— Думаю, у тебя больше не будет соперниц, — сказал Андрей.
— Думаешь, у него это ко мне на всю жизнь?
— Нет, просто в тюрьме нет женщин, — с ехидной улыбочкой произнес Андрюшка.
— Вот черт, я и забыла о тюрьме! — расстроилась я.
Я стукнула кулаком по столу и добавила решительно:
— Мы должны его вытащить!
— Тогда ты снова не будешь единственной! — не унимался он. — Как только он выйдет из тюрьмы, он сразу расправит хвост.
Я молчала, отказываясь шутить.
— Вика, он должен около трехсот тысяч долларов. Ты не вернешь их за него? Неужели ты думаешь, что кто-то простит такой долг.
— Но он же не брал денег!
— Он брал, — устало сказал Андрей. — Он брал и в этот раз, и в предыдущие. Он наворовал столько, что уму непостижимо. Тем более, что все повисло на нем одном.
— Может, найдут его дружков?
— Может, и найдут, но ему от этого легче не станет, — он встал и достал письмо из кармана.
— Вот тебе письмо, читай, и разбирайтесь, как хотите. Я устал и хочу домой.
Я развернула тетрадный листок и прочла:
Милая девочка!
Прости меня за все. Я все равно люблю тебя, что бы ты ни думала. Я благодарен судьбе за встречу с тобой. Ты — лучшее, что было в моей жизни. Но я сам во всем виноват и теперь расплачиваюсь за свои ошибки. Прощай.
Сергей.
Андрей не ушел, он, прислонившись к двери, наблюдал за мной. Я посмотрела на него и сказала:
— Мне надо встретиться с ним.
— Сергей сказал, что это прощальное письмо. Он что, опять наврал?
— Нет, нет, — горячо сказала я. — Он действительно попрощался со мной в этом письме, — неожиданно я почувствовала, что сейчас расплачусь, — Это я не хочу прощаться с ним.
— Вика, не порти себе жизнь. Ты молодая, красивая девушка, зачем тебе он?
— Я люблю его, — сказала я твердо.
— Но вы же расстались?!
— Да, но все изменилось сейчас. Тогда у него была жена и
— Свободен, — в четырех стенах камеры, — горько возразил он.
— Я не могу бросить его в беде. Неужели мало того, что все отвернулись от него, так ты и меня уговариваешь!
— Хорошо, хорошо, — Андрей поднял руки. — Я сдаюсь. Делай, что хочешь.
— Ты же поможешь мне? — тихо спросила я. Андрей смотрел в сторону. Я подошла к нему ближе: — Андрюшенька, мы не можем бросить его!
Он посмотрел мне в глаза и кивнул.
— Хорошо, будем делать все, что в наших силах. Я и не собирался его бросать, просто я не хотел, чтобы ты в этом участвовала.
Глава 33
Так уж случилось в моей жизни, что в последнее время я побывала во многих заведениях — вот и до тюрьмы дошло. Несколько раз мы пытались пробиться к Сергею, но безуспешно. В конце концов, мы купили очередь и добрались до заветного окошечка.
Милиционер посмотрел на нас строгим, почти неподкупным взглядом и сурово спросил:
— Кем приходитесь осужденному?
На секунду я засомневалась — а вдруг он не из тех, которые берут взятки? Но потом решила рискнуть. Я полезла в сумку и подала ему чистый лист бумаги с купюрой внутри.
— Вот, здесь написано! — твердо сказала я, пристально наблюдая за его выражением лица.
— А-а, другое дело, — обрадовался он и пробормотал: — А другие, идиоты, паспорта суют.
Я улыбнулась, хотя мне было грустно. И почему только я подумала, что этот милиционер не окажется таким же взяточником как другие?
— Что это ты ему дала? — удивленно спросил Сергей, когда нас беспрепятственно пропустили.
— Двадцать баксов, завернутые в чистый лист бумаги.
— Ну, дела, — покачал он головой. — Как ловко у тебя получилось.
— У меня были хорошие учителя, — засмеялась я, вспомнив Сергея.
Мы миновали проходную и оказались на территории тюрьмы. Мрачное, серое здание чем-то напомнила мне психушку. Только здесь не было врачей в белых халатах.
Бедный Сережка! Как ему там плохо.
Следующий мент, услышав фамилию Сергея, долго водил пальцем по спискам:
— Не разрешено Ковалеву свиданий, — буркнул он.
— Почему это? — начал разбираться Андрей, а я молча полезла в сумку. Мои сомнения, что здесь я увижу что-то иное, уже исчезли — везде действовал один единственный закон.
Молоденький лейтенант ловко схватил мой заранее заготовленный чистый лист бумаги с купюрой внутри и отработанным движением убрал в ящик стола.
— Если только в виде исключения. Но только пятнадцать минут, пока начальство не нагрянуло.