Я не могу проиграть
Шрифт:
— Да, — ответила я, пытаясь не дать ему понять, как меня задевает этот разговор.
— Это твоя жизнь, конечно. Это просто совет старика молоденькой девушке. Ты же не будешь ходить к нему в тюрьму на свидания лет, эдак, пять?
— Пожалуйста, — я схватила его за руку, — Испробуйте все средства, чтобы этого не случилось. Только не тюрьма, пусть условно.
Он мягко пожал мне руку и покачал головой:
— Я сделаю все, что в моих силах, обещаю тебе.
— Сделайте больше, у вас получится, — улыбнулась я.
Через
Странная тишина в гостиной привлекла мое внимание, и я решила посмотреть, что делает мама. Она стояла перед роялем. Ее глаза были полны слез — она боялась подойти к нему. Я подошла к ней и обняла ее за плечи. Я понимала ее чувства.
— Ну же, мамочка. Не бойся, он всегда был твоим другом. Ты сможешь. Садись.
Она покачала головой. Уверенно держа ее плечи, я заставила подойти ее к высокому табурету.
— Сделай это для меня. Я столько мечтала об этом, — сказала я тихо, открывая крышку рояля. Ряды белых и черных клавиш искушали прикоснуться к ним.
Мама послушно села и правой рукой дотронулась до клавиш, как бы пробуя их. Они ответили мелодичным переливом. Она посмотрела на меня — в ее глазах отразились отчаяние и боль.
— Я не смогу. Никто не верит, что я смогу играть. Пальцы как чужие.
— Я верю, — сказала я твердо. — Просто представь, что ничего не было — ты снова та, прежняя. Сегодня обычный день, тебе нужно заниматься, готовиться к концерту — и ты садишься и играешь. Ничего не было, слышишь?!
Моя уверенность передалась ей.
— Ладно, попробуем.
Уверенным движением она бросила руки на клавиши, и они отозвались чудесной музыкой Бетховена. Я узнала ее сразу — соната № 17, очень жизнеутверждающая и очень техничная. Я с замиранием сердца ждала трудных мест, но мамины руки порхали над клавишами быстро и уверенно как в былые времена.
Никто потом не мог мне объяснить этого феномена — как человек, бывший в таком тяжелейшем состоянии и принимавший столько лекарств, в течение многих месяцев не садившийся за рояль, мог сыграть практически без ошибок. К тому же ее исполнение было глубоко прочувствованным. Раньше она так не играла, в ее игре появилась страсть. С такой силой мог играть только музыкант, прошедший через все душевные муки и вернувшийся к жизни полностью
Глава 39
Я сидела у Сережки на коленях, забыв обо всем на свете. Он нежно покрывал поцелуями мое лицо.
— Я люблю тебя, — прошептал он мне.
— Я тоже тебя люблю, — я запустила руку в его волосы, и, ласково их перебирая, прижалась к нему еще крепче.
Время остановилось — мы были вдвоем, снова вдвоем. Как долго я этого ждала. Неожиданно он отстранился.
— Сядь напротив, мне надо поговорить с тобой, — попросил он.
— Говори, — промурлыкала я.
— У нас мало времени, это важно, — он аккуратно снял меня с колен.
Серые стены тюрьмы вновь надвинулись на меня и грубо вернули в действительность.
Я села на стул.
— Как Венский? Вчера приходил?
— Да, — он равнодушно пожал плечами. — Пытается придумать новую версию, чтобы спасти меня.
— Не шути так. Ты должен верить в победу.
— Не смейся, Вика. Какая победа? Я же не на войне.
— Мне не нравится твое настроение, — возмутилась я. — Ты должен бороться.
— Меня посадят, так или иначе. А если не сейчас, то позже, когда я возьмусь за старое, и меня снова поймают.
— Ты можешь придумать что-нибудь новое, совсем необязательно заниматься этим всю жизнь.
— Вот, — он поднял палец. — Уже придумал, и ты можешь мне помочь. А что касается моего наказания, то я уже решил для себя, что буду сидеть, я это заслужил.
— Нет, так нельзя, — я с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.
Конечно, было глупо верить, что его отпустят, но только моя вера поддерживала меня. Мне казалось, что если я буду верить, то его не посадят.
— Слушай, перестань, а? У меня к тебе дело. Ты же — деловая девчонка, в конце концов.
— Говори, — я заставила себя слушать, хотя мне хотелось просто прижаться к нему, и так сидеть, забыв обо всем, пока не зайдет надзиратель и не разлучит нас.
— Помнишь, ты как-то мне рассказывала, что вы втроем собираетесь открыть кафе и собираете деньги?
— Помню, я до сих пор этого хочу, но денег пока не хватает. Столько ушло на больницу и лекарства, да и у Андрея с Леной были большие траты.
— Замечательно, теперь вы можете это сделать. Я финансирую ваш проект или вхожу в долю, как хотите.
— Нет, я не могу брать у тебя деньги. Ты мне уже с квартирой помог.
— Да, кстати, как там дома?
— Лучше не бывает. Я даже не подозревала, сколько для меня значила эта квартира, пока не потеряла ее. Мама тебе очень признательна за все. Только папы очень не хватает, мы оставили его кабинет таким, каким он был прежде. Я прихожу туда, забираюсь в его кресло и советуюсь с ним.