Я не отдам тебя, Босс

Муромцева Кира

– Значит, сюрприз не получится?

– Получится – получится! – горячо спешит переубедить меня Нина. – Я сказала, что познакомилась с тобой, но ни слова о грядущем мероприятии. Всё в силе, как и договаривались. Я, собственно, поэтому и звоню. Нашла неплохой ресторан, подумала, может ты сможешь сегодня съездить со мной? Узнаем, что по аренде зала, поглядим меню.

– Сегодня, к сожалению, никак. Важная встреча с инвесторами, – мысленно перелистываю свой распорядок дня на ближайшие дни и кивая своим

мыслям, продолжаю: – Я могу завтра. В обед.

– Здорово. Значит завтра. Встретимся у кафе, где встречались в прошлый раз? Чтобы у Димы не было лишних вопросов к тебе, – поясняет Нина.

На этой позитивной ноте мы и заканчиваем диалог. Нажимаю завершить вызов и задумчиво постукиваю смартфоном по подбородку.

Итак, что мы имеем?! Жена Горева прямо-таки пышет ко мне радушием, сам же Горев рвёт и мечет. Моё общение с Ниной, прямая угроза его спокойствию.

Я всей кожей ощущаю, как он трепещет в диком волнении от того, что его измены станут известны жене. Надо же. Оказывается, Дмитрий Александрович дорожит своей семьей. По-своему, конечно, но дорожит.

Выхожу из своего укрытия и тут же врезаюсь в Болконского.

Твою мать! Везде он.

Меня скоро тошнить будет от его смазливой мордашки.

Станислав Сергеевич похож на Кена. Того самого, который спутник Барби. Такой же белобрысый с пластмассовой улыбкой и внешностью суперзвезды. Терпеть не могу таких слащавых мужиков. Я вообще сладкое не очень люблю, кроме молочного шоколада, а этот словно облит тонной сахарного сиропа.

– Инночка, – его руки ложатся на мою талию, но я дергаюсь в сторону, сдерживая рвотные позывы.

– Руки! – шиплю я.

– Было бы лучше, дать тебе упасть? – насмешливо тянет он, заламывая бровь.

– Было бы лучше, явиться к начальству, как только оно вызывает, – демонстративно смотрю на наручные часы. – А не шляться, непонятно где, столько времени.

– Надо же, – хмыкает Стас. – Это мне говорит человек, который вместо того, чтобы в разгар рабочего дня, сидеть на своём рабочем месте, шаркается в….

Болконский демонстративно подходит к двери кладовки, приоткрывает ее, заглядывает и продолжает полувопросительно:

– В чулане?!

– Не Ваше дело, Станислав Сергеевич, – отчеканила я и, не дожидаясь какого-либо ответа от Стаса, разворачиваюсь на каблуках и ухожу.

Переносить разговор с генеральным сейчас, когда Нина даже заприметила ресторан, смысла уже не было. Осталось только придумать, что я буду делать, если наш главный откажется выделять мне деньги на торжество. В принципе, где-то у меня была небольшая заначка, но её мало на что хватит. Кроме этого, следует организовать сбор денег с подчиненных Горева. Но и это капля в море.

Бл* дь! Когда я научусь продумывать все досконально, прежде чем поддаваться эмоциям и творить

непонятную хрень. Как малолетка, затаившая обиду и толкнувшая одну из фишек домино, а она, в свою очередь, потащила за собой остальных. Не остановить теперь, как не пытайся. Лишь одно различие, не даст мне выдохнуть спокойно. Падать будут не обычные фишки, а человеческие судьбы.

Глава пятая

Инна

Любочка приветственно машет мне рукой, отрываясь от монитора и улыбается. Она почти всегда улыбается.

Человек пышет позитивом и искренней радостью. Любит разносить сплетни по всему офису, но при этом, совершенно не умеет злословить. Как только выживает в нашем серпентарии – не ясно.

Хотя, нашу Любочку- звёздочку предпочитают не трогать. Это как ребенка обидеть – конфетку отобрать.

Любаня – пухленькая блондинка, маленького роста. Веселая, смешливая хохотушка. И, кроме всего прочего, горячо любимая дочка нашего генерального.

Это еще одна причина в копилочку, почему стервы из бухгалтерии не точат на нее свои клыки. Чревато, так сказать.

– У себя? – киваю головой на дверь в кабинет высшего начальства и подсовываю Любочке шоколадку, которую мне притащил Стас.

Я все равно есть не буду, а так плитка горького, послужит мне хорошую службу.

Любочка, в отличие от меня, обожает все сладкое. В том числе и Болконского.

Ходит, глядит на него взглядом полным обожания и разве что не облизывает с ног до головы. Правда, секс-символ, почти всей половины женского коллектива нашей компании в сторону звездочки не глядит. Ему моделей подавай с ногами от ушей и эти самые уши побольше, чтобы лапшу успешно развешивать.

– Ага, – болванчиком кивает Люба. – Что-то срочное?

– Можно и так сказать,– киваю я.

Любаня просит минутку, нажимает на кнопочку селектора и торопливо докладывает о моём приходе.

Все это время, я нервно переминаюсь с ноги на ногу, постукивая каблуком туфельки по напольному покрытию.

Наконец, главный даёт отмашку и меня приглашают в кабинет. Осталось дело за малым, нормально обосновать причину своего появления и выпросить хоть какую-то, маломальскую, денежную помощь.

– А, Разумовская. Входи, – поднимает взгляд от бумаг генеральный директор, рассматривая меня, через стекла своих стильных очков.

Ружин Михаил Валентинович, наш генеральный директор, несмотря на свой возраст, переваливший за шестьдесят, был импозантным и видным мужчиной.

Не то чтобы я когда-то имела на него виды, трезво расценивая свои способности, но, как и любая гетеросексуальная женщина, обращала внимание на высокого подтянутого мужчину. Правда, дальше взглядов ничего предпринимать не планировала. Мне Горева хватало с головой.