Я не сдамся!
Шрифт:
Глаза слезились, высокие температуры обжигали кожу, и становилось тяжело дышать. Девушка понятия не имела, как возвращаться назад, ведь огонь уже заполонил все рабочее пространство и вот-вот норовил захватить подсобное помещение. Выхода не было, поэтому Маша прижала папку к груди и решила попробовать проскочить через огонь с помощью плотной куртки, но тут перед ней упала вторая балка. Потолок частично осыпался, поднимая вихрь пламени и искр. Язык огня лизнул скулу девушки, она вскрикнула от неожиданности и попятилась в самый дальний угол подсобки.
Перед собой она не видела ничего,
Где-то снаружи слышались звуки пожарной сирены и голоса людей. Маша попробовала закричать, но ее крик тут же заглушил огонь, жадно пожирающий стеллажи. Банки и консервы взрывались, выплескивая кипящее содержимое и тем самым заставляя пламя взвиваться яркими лепестками ввысь — туда, где провалилась крыша.
Снаружи казалось, что палатка полностью охвачена огнем. Несмотря на ранний час, вокруг уже собралась внушительная толпа. Узнав, что в помещении находится девушка, полусонные люди начали доставать телефоны. Сотни фотографий и видео в мгновение ока разлетелись по всем социальным сетям, местным телеграм-каналам, а также были отправлены друзьям и знакомым с приписками вроде «лихие 90-е возвращаются!» или «пожар на главной улице!».
Пожарные приехали быстро, дороги еще были пустые, сирены разносились неугомонным дребезжанием по всему Чертаново.
Ахмед бросился к первой приехавшей машине и, размахивая руками, закричал:
— Девушка! Девушка там, в палатка! Туда! Ушел девушка, горит!!
Хотя пожарные действовали складно и быстро, но к тому моменту, когда горящего помещения коснулись первые струи воды, палатка уже частично обвалилась. Крыша и некоторые стены рухнули как карточный домик, поднимая ввысь дым и искры. Толпа ахнула.
— Она там погибла! — закричала какая-то женщина.
— И зачем только пошла внутрь?? — вторил ей пожилой мужчина в строительной робе.
— Небось забыла свой айфон, молодежь — она сейчас такая…
Ахмед упал на колени в траву и принялся горько рыдать:
— Маша, Маша, Маша!! Зачем так сделала?! Я виноват, я сказал документы!
Пожарные собранно поливали горящие культи оставшихся полуразрушенных стен, чтобы можно было начать разбирать завалы. Люди громко кашляли, но продолжали стоять вокруг здания. Им нужно было увидеть, как спасатели выносят из обломков черный мешок, иначе зачем они вообще собрались?
Ахмед продолжал стоять на коленях и подвывать. Приехали полицейские и попытались опросить несчастного, но не могли понять ни слова из того, что он говорил. Вскоре к месту происшествия примчался Сурен.
— Ахмед, что произошло?? Как так? Где Маша?? — запыхавшись, кричал он.
— Документы пошла! — взвыл Ахмед. — Я виноват! Я сказал документы ресторан!
Сурен бросился к ближайшему пожарному:
— Там девушка внутри!
Закопченный в саже пожарный посмотрел тяжелым взглядом:
— Сейчас
— Как же так! — облокачиваясь на столб, охнул Сурен. — За что, Господи?? Зачем я согласился на эти ночные смены, погубил молодую душу…
Пожарные поливали обугленные развалины нещадным количеством воды и пены. Ахмед отошел в сторону, расстелил куртку и принялся тихо молиться. Некоторые люди из толпы тоже взывали к богам и фортуне.
Настало время бригаде медиков и спасателей ступить на территорию полуразрушенной палатки. Прошло около двадцати минут, и к месту событий уже успели подъехать местные репортеры из захудалой газеты и новостных порталов Чертаново.
Вдруг в толпе раздались тихие удивленные возгласы. Сотни телефонов поднялись вверх, а шепот людей перерос в счастливые крики и радостные стоны восхищения. Сурен убрал руки от лица и постарался проморгать свои слезы, чтобы увидеть происходящее. Ахмед оставил молитву и бросился к нему, указывая куда-то и что-то неразборчиво крича на своем родном языке. Владелец палатки был армянином, поэтому не мог разобрать ни слова, но сразу понял, что случилось какое-то чудо.
Проморгавшись, Сурен увидел, что происходит, и не поверил своим глазам. Из развалин здания, по колено в белой пене и с черными от сажи лицами и руками, пожарные выводили Машу. Абсолютно целую и невредимую! В руках у нее была черная папка с документами на ресторан, которую она плотно прижимала к груди. Ее опаленные ресницы и брови ярко выделялись на фоне фарфоровой кожи со следами копоти, яркие рыжие волосы развевались на ветру непослушными локонами.
Девушка беспрестанно кашляла, на нее тут же накинули покрывало и попытались уложить на носилки, но она, не прекращая, крутила головой, пока не заметила Сурена. Хотела было кинуться к нему, мол, вот, глядите, ваши документы целы, но тут ее окружили местные репортеры с микрофонами и камерами.
— Как вам удалось спастись??
— Это был поджог или несчастный случай?
— Скажите, как вас зовут??
Самые разные вопросы беспощадно обрушились на девушку, но в ушах у нее стоял белый шум. Ей казалось, что она все еще находится в горящем здании без шанса спастись, а документы сгорели в огне. Полицейские попытались отстранить назойливых репортеров и зевак с телефонами, но толпа неистово требовала объяснения случившегося чуда. Никто не верил, что из такого пожара можно выйти живым.
Сурен вклинился между людьми, окружившими Машу, но не успел вымолвить ни слова, как она трясущимися руками протянула ему папку. Та была немного мокрая, но документы внутри сохранились идеально.
— Маша, ну как же так?? Зачем ты рисковала собой? Я думал, сам отправлюсь к праотцам… А Ахмед? — мужчина указал рукой на плачущего парня. Правда, теперь это уже были слезы счастья. — Он рыдал на всю округу, все себя винил. Ох, Маша-Машенька, как же я счастлив, что ты не пострадала!
Девушка хотела хотя бы улыбнуться в ответ, но лицо словно окаменело. На ней не было ожогов, но тело почему-то все содрогалось от холода, руки и ноги едва слушались. В целом, она чувствовала себя не слишком хорошо и передвигалась только благодаря бушующему адреналину.