Я не Сэм
Шрифт:
Если вам понравится "Я не Сэм", то легко может возникнуть соблазн сразу же погрузиться в "Кто такая Лили?". Как будто это просто очередная глава в продолжающейся истории. Одна сливается с другой. Как будто это жизнь, а не вымысел.
Мы бы хотели попросить вас не думать об этом таким образом.
Мы бы хотели попросить вас притормозить. Разберитесь со стартами и остановками.
Дайте Сэм какое-то время.
Несколько
Мы бы хотели попросить вас немного послушать тишину первой истории, прежде чем раздвинуть занавес второй. Они играют совершенно разные мелодии, уверяю вас.
Не стесняйтесь послать нас к черту.
Это ваши деньги. Вы имеете на это полное право.
Но мы пытаемся создать немного музыки, понимаете?
Не мешало бы ее послушать.
– 27 апреля 2012 г.
Лаки Макки:
Самое приятное, что вы можете сделать для кого-то - это позволить ему помочь вам.
– Джон Стейнбек, "Благостный четверг"
Джек Кетчам:
Любовь - это дружба, охваченная огнем.
– Брюс Ли
Джек Кетчам & Лаки МакKи
"Я НЕ СЭМ"
Утром я просыпаюсь от плача Зои.
Я слышал его раньше, много раз. Мне он знаком. Это не обычные звуки, которые издают кошки, это далеко не мяуканье. Это скорее приглушенный вой. Как будто ей больно. Хотя я знаю, что это не так.
Она плачет так, как будто ее сердце разрывается.
Я знаю, что это такое.
Она снова взяла свою игрушку.
Зои в смокинге, как и ее старая мягкая игрушка. Я уже не помню, кто ей его подарил, наверное, какой-то наш друг, который любит кошек, но это было давно, очень давно... И хотя с левого плеча вылез небольшой клок набивки, онa чудом осталaсь целой, после многих лет между не всегда нежными челюстями моей очень старой кошки.
Она защищает эту игрушку. Она лелеет ее.
И снова этот вой.
Я смотрю на Сэм рядом со мной и вижу, что она тоже проснулась. Она зевает.
– Опять?
– спрашивает она и улыбается.
Сэм появилась в моей жизни почти на девять лет позже, чем Зои, но она любит эту кошку так же сильно, как и я.
– Опять, - говорю я ей.
Я встаю и шаркаю по холодному паркетному полу, а в коридоре стоит Зои и смотрит на меня своими большими золотистыми глазами, ее игрушка лежит у ее ног лицом вверх.
Я наклоняюсь, чтобы погладить ее, и она поднимает голову, чтобы встретить мою руку. Я использую эту возможность отвлечь ее, чтобы украсть игрушку свободной рукой и засунуть ее за пояс
Я глажу ее по голове, по длинной костлявой спине. У нее ужасный артрит, поэтому я очень нежен с ней. Я точно знаю, как прикоснуться к ней, чтобы ей понравилось, точно знаю, с каким усилием должны давить мои руки на ее тело.
Я всегда умел это делать. И с животными и с людьми. Всегда знал, как прикоснуться.
А вот и мурлыканье. Теперь тихое. Когда она была моложе, мурлыканье было слышно во всех комнатах.
– Привет, девочка. Доброе утро, малышка. Ты проголодалась? Кушать хочешь?
Явно хочет.
Кошки реагируют на слово "кушать". Будь я проклят, если знаю почему, просто реагируют, и все.
Она бежит впереди меня на кухню, немного шатаясь, но всегда готовая к завтраку.
Я вытаскиваю ее игрушку из-за пояса и бросаю в гостиную. Рано или поздно она ее найдет, но сейчас ей не до нее.
Эта игрушка. Этот смокинг с ее многочисленными отметинами. В этой мягкой игрушке есть какая-то тайна. Я знаю, что никогда ее не разгадаю.
Это единственная игрушка, над которой она плачет. Все остальные - это мимолетные увлечения. Некоторое время она их потаскает, а потом теряет интерес. Я находил их пылящимися под диваном, в углу под моим рабочим столом в кабинете, а однажды - за каминной решеткой. Как она туда попала, знает только Зои. Однажды холодным мартовским субботним вечером Зои поскреблась в мою дверь. Попросилась в дом. В это время я рисовал на чертежном столе в кабинете. Я открыл дверь и увидел тощую кошку, которой, по словам ветеринара, было, наверное, шесть месяцев от роду, с клещами в ушах, милым нравом и явно голодную.
Мне всегда было интересно, откуда она взялась.
Мы ведь живем у черта на куличках.
Она попала ко мне стерилизованной. Значит, жила у людей. Кто-то заботился о ней.
Были ли там и другие кошки, хотелось бы мне знать. Может, ее мать? Была ли она частью помета?
И в какой-то момент я начал задавать себе вопрос, может ли быть связь между игрушкой и кошкой? Неужели этот маленький неодушевленный предмет может ей что-то напоминать? Семью, в которой она жила? Может, именно поэтому этот обычный, не набитый кошачьей мятой смокинг-котенок, напоминал ей о чем-то, будоражил что-то глубоко запрятанное внутри? Мне это казалось вполне возможным. И до сих пор кажется.
Если бы вы услышали тоску в звуках, которые она издает, вы бы поняли, почему.
Прошло много лет с тех пор, как я впервые задумался об этом. Помню, в тот момент я почувствовал, что приблизился к тайне, ступил в царство непостижимого.
Я никогда не пытался ее разгадать. Она всякий раз возвращает меня в прошлое.
* * *
На кухне я беру ее миски и ставлю их в раковину, и пока она терпеливо ждет, открываю банку "Фрискис" с тунцом и яйцом, выкладываю содержимое в чистую миску, наливаю ей свежей воды, ставлю миски на пол и смотрю, как она набрасывается на еду.