Я не умру
Шрифт:
– Стой, малец. Не уходи. Пожалуйста, умоляю тебя всеми дагулами. Нам надо поговорить. Прошу.
"Уйти или остаться?"
– Ты их слышишь?
– не унимался заключенный.
– Хунфусе везде. Твари следят за мной. Ждут, когда засну.
Исхак решил пока подождать и не уходить из казематов. Он представил себя на месте Квинта. По спине побежали мурашки. От одной мысли, что придется остаться тут хотя бы на один день, становилось дурно. Ведь жар-камни к концу дня затухали, и кромешная тьма расползалась по бесконечным коридорам. И бывший дворцовый министр ни
– Тебя ведь зовут Исхак?
– спросил Квинт.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Ты приносил мне еду еще в здании старейшин. Помнишь, как твой учитель заехал мне по носу, когда я попросил вас остаться?
Исхак кивнул. Затем понял, что заключенный не видит его и сказал:
– Да, помню.
За дверью послышалось шуршанье, затем из отверстия в стене появилась рука Квинта. Исхак сделал шаг назад. Терять бдительность он не собирался. Неизвестно, что могло ударить в голову этому сумасшедшему.
– Малец, присядь. Я хочу увидеть твое лицо. Пожалуйста, прошу. Если хочешь, можешь не подходить к камере. Просто присядь.
Исхак поморщился и огляделся. Коридор, в котором он находился, был достаточно узким. Взрослому человеку здесь пришлось бы идти боком. Оставалось загадкой то, зачем в дверях камер сделали небольшие отверстия: ведь заключенный, например, мог схватить за ногу стражника. Вздохнув, Исхак оглянулся назад. Ему придется вплотную подойти к камере, чтобы бывший дворцовый министр смог увидеть его лицо.
– У меня нет ключа.
– А он мне и не нужен, - сказал Квинт.
– Ты думаешь, я хочу тебя убить, малец? Нет, ты нужен мне живым. Кто будет таскать мне еду и воду? К тому же за твою смерть мне наверняка отрубят голову. А я хочу еще пожить. Малец, не будь трусом.
Решив, что в словах заключенного есть смысл, Исхак поставил поднос возле двери и сел на колени. Прямо на него смотрел бывший дворцовый министр. Запавшие глаза блестели искрами, голодное усталое лицо расплывалось в улыбке.
– А ты храбр, - сказал он.
– Из тебя получится прекрасный мастер. А может, даже и старейшина.
– Спасибо.
– Тебе спасибо за то, что согласился перекинуться парой слов с таким негодяем как я.
На миг они замолчали, вглядываясь друг в друга. Затем Квинт всколыхнул воздух вопросом:
– Малец, скольких богов ты знаешь?
Исхак нахмурился. Он ожидал, что бывший королевский министр будет спрашивать о событиях, происходящих в Юменте и Венерандуме. Ведь за последние несколько дней в Нижнем Городе погибли четырнадцать воинов-демортиуусов! Теперь все улицы патрулировали несколько десятков черных плащей. Руководил отрядами претор Секст вместе со старейшиной Димиром.
– Ответь на мой вопрос, - холодно сказал Квинт. Затем суровое лицо смягчилось.
– Прости. Я слишком груб.
Исхак попытался встать, но заключенный схватил его за руку и крепко сжал.
– Не уходи, малец. Пожалуйста! Ты должен будешь передать своему мастеру важную информацию от меня. Пусть твой учитель в самые короткие сроки сообщит старейшинам о надвигающейся катастрофе!
– Я знаю девять богов, - сказал Исхак, дрожа.
– Перечисли их имена.
– Отпустите меня!
– Перечисли!
"Не перечь ему".
– Безымянный Король, Ияс, Сир, Рах, Тестатем, Юзон, Кулда, Воган, Корд, - на одном дыхании прошептал Исхак.
Квинт кивнул, взгляд затуманился. Он дважды глубоко вздохнул, словно хотел что-то сказать, но губы не слушались его. Справившись с самим собой, он заговорил серьезно:
– Фертор, писавший про богов, ошибался. Их намного больше, малец. Если бы ты был обычным юментским мальчишкой, то мать бы обязательно пугала тебя перед сном байками о бессмертном людоеде Каро. Этот злой бог возник из пещер витамов и поселился в Нижнем Городе. Ему никто не молится, не поклоняется и не приносит жертвы. Но ему все равно. Когда жар-камни гаснут, Каро выходит на охоту. Ты, малец, знаешь, что в домах жителей Юменты нет дверей? Бессмертный людоед проникает в жилища горожан и похищает маленьких детей.
– Похищает для чего?
– хрипло спросил Исхак и сделал усилие, чтобы проглотить комок в горле.
Квинт хищно ощерился, показав желтые ровные зубы:
– Для того, чтобы съесть, разумеется. Но помимо Каро есть и другие черные боги. Например, гигант Универс и Симно.
– Никогда ничего не слышал про Симно, - сказал Исхак, облизав сухие губы.
Бывший дворцовый министр отпустил его руку и лег на пол.
– Симно - единственное порождение хаоса, которое смогло спастись от Тестатема. Оно обитает в ледяной пустыне. В отличие от других злых богов Симно наплевать на людей. Его интересует только Безымянный Король. Оно жаждет смерти богочеловека.
Исхак оглянулся. Его охватил иррациональный страх, словно он оказался в логове Каро. Как рассказывали другие ученики старейшин, казематы соединялись с подземными лабиринтами города.
"Всё это ерунда. Квинт специально пугает тебя. Не превращайся в девчонку, тупица!"
– Малец, пойми: все болезни возникают не просто так, - сказал бывший дворцовый министр.
– Их насылают на нас, простых смертных, злые боги. Чума, красная желчь, черное поветрие, желтая гниль, зеленый скабиес, белая смерть - это оружия нелюдей. И мы не можем бороться с болезнями, если забудем про сверхъестественное в нашей жизни.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, - заявил Исхак.
Квинт отмахнулся:
– Всё ты понимаешь, просто не хочешь напрягать мозги. Мастер не учит тебя думать. Ты для него раб! С той лишь разницей, что ты сам согласен выполнять его поручения.
Бывший дворцовый министр замер, глядя на мальчика. Лицо его словно окаменело. Сколько Исхак ни пытался что-то прочесть в нем, ни одна жилка не дрогнула, глазом не моргнул. Заключенный был для него как белый линумный лист.