Я (не) ведьма
Шрифт:
— Думаешь, при дворе Альфреда нет колдунов? Кровь Сомарецов — это не вода. Ее распознают сразу.
— Значит, захотели отправить меня в клетку к чудовищу.
— Я не хотел, — глухо сказал он. — Я не хотел этого. Но зачем ты пошла туда?! — он схватил меня за плечо и встряхнул. — Ты сама обезумела? А если бы я не успел вернуться?
В самом деле, что заставило меня пойти туда, да еще и открыть клетку? — я провела рукой по шее, оттягивая ворот рубашки, потому что от огня камина было жарко — нестерпимо жарко. А может, это страсть так
Но внезапная догадка отодвинула любовные страдания на потом.
— Ожерелье! — воскликнула я и пояснила удивленному Рэнделу: — Я опять порвала цепочку на том проклятом ожерелье, спасибо твоему братцу. Наверное, оно осталось в клетке. Вся эта чертовщина началась, когда я надела ожерелье. Как на венчании…
— Ничего не понимаю, — признался рыцарь, и я быстро пересказала ему о поездке к Варле и о странном действии рубинового ожерелья.
— А куда ты уехал? — спросила я подозрительно. — Раскел сказал, что отправил тебя за какой-то важной вещью, чтобы с ее помощью победить колдунов.
— Думаю, он просто избавился от меня на пару дней, — сказал Рэндел очень спокойно. Так спокойно, что я втайне позлорадствовала, предвкушая, что ждёт Раскела, когда мой рыцарь его встретит. — Сказал привезти какую-то ерунду от кузнеца из деревни за рекой. Я только там понял, что это обман, и гнал обратно, как сумасшедший. Приехал — и сразу понял, что они решили принести тебя в жертву. Во всем замке ни единой души. Никто не услышал бы твоих криков.
— Не услышал бы, — произнесла я задумчиво. — Раскел — самая мерзкая гадина, после Манилы.
— Он верен королю, — поправил меня Рэндел.
— А ты? — спросила я с вызовом.
— Я верен тебе. Хочу быть тебе верным. Но Чед — мой брат… Мне оставалось только горько усмехнуться:
— Он твой брат, он ваш король — и вы держите его в такой грязи, в сырости…
— Раньше мы держали его в комнате в северном крыле. Но он выл. Мы побоялись, что ты узнаешь обо всем раньше времени и перепрятали его в подвал.
— Бедняга… Как это с ним произошло?
— Это колдовство, наверное, — сказал Рэндел не совсем уверенно. — Еще вечером с ним все было в порядке, он даже шутил. Посмеивался надо мною и Эриком, а наутро мы нашли его… вот таким. Он сидел в гостевой комнате, лаял, кусался. И никого не узнавал.
— В гостевой комнате? — быстро переспросила я, и в глубине души тенькнули тревожные колокольчики. — В той, куда ты принес Манилу, когда она свалилась с лошади?
— Да, — ответил Рэндел немного удивленно. — В гостевой комнате. А почему ты спрашиваешь? Это важно?
— Не знаю.
Я и в самом деле не знала. Но мне казалось, что всё в этой истории не так просто, как видится. Всё это — лишь картинка, лишь цветочки на поверхности, а правда — она где-то там, под цветочками, глубже, гораздо глубже…
— Давай сбежим отсюда, — предложила я. — Просто сбежим. Бросим это всё.
Он молчал и молчал так долго, что мог бы уже ничего и не говорить —
— Не могу оставить Чеда, — признался он, наконец. — Но обещаю, что не позволю ни Раскелу, ни кому-то другому, чтобы тебя принуждали стать его настоящей женой.
— Пока тебя снова не отправят к кузнецу…
— Решим все завтра, — предложил он, целуя меня в ладонь. — Скоро рассвет, мне надо уйти, чтобы меня никто не увидел в твоей комнате. И надо забрать мой нож и твое ожерелье из клетки Чеда.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — сказала я честно. — Давай будем противостоять им вместе. Нобара нет, но Манила бродит поблизости. И моя свихнувшаяся свекровь не лучше нее.
— Мы теперь всё будем решать вместе, — заверил он меня. — Клянусь тебе.
— Клятвы сэра Рэндела… Увы, я знаю им цену. Они ничто.
— Не злись, — он встал и помог встать мне. — Взойдет солнце, и нам ничего не будет страшно. Мы что-нибудь придумаем.
— Да, конечно, — кивнула я уныло.
Мы простились на пороге, и я обняла и поцеловала Рэндела в губы.
— Поклянись еще раз, что не отдашь меня никому, — потребовала я.
— Клянусь, — сказал он тихо, но так, что я сразу поверила. — Я — только твой.
— А Кирия — твоя, сэр Эдейл, — я поцеловала его еще раз, а потом закрыла двери и заперлась, слушая, как затихают в коридоре шаги моего рыцаря.
Спать мне совсем не хотелось, но я заставила себя лечь и закрыла глаза. Взойдет солнце, и нам с Рэнделом многое предстоит сделать, а для этого нужны силы и свежая голова.
Я все-таки задремала, а проснулась от стука — кто-то молотил кулаком в дверь, требуя, чтобы я открыла.
Солнце уже сияло на небе, и я отворила ставни, впуская в комнату солнечный свет, и бесстрашно распахнула дверь.
Передо мной стоял сэр Раскел, и он был бледный и злой, а в руке держал рубиновое ожерелье с порванной цепочкой.
— Где Рэндел? — спросил он сквозь зубы. — Где этот предатель?
— Предатель? — ответила я, мгновенно закипая от гнева.
— Только не надо лгать, что его не было здесь! — он потряс перед моим лицом ожерельем. — Он был вместе с вами и в подвале! Там его нож! О чем он думал, бросая там нож! Наш король мог пораниться! А вы… — он прищурился, окинув меня взглядом. — Почему вы бросили подарок? — он попытался всучить мне ожерелье. — Его передали вам, и вы должны носить его.
— Поистине, бесценный подарок! — я выхватила у него ожерелье и швырнула в коридор. — Отнимающий разум! Можете носить его сами, а я к нему больше не прикоснусь. Ваш лорд безумен, вы обманули меня, а значит, мой брак недействителен, и вы не имеете права…
— Флёр-де-Фарин сказала, что только вы можете избавить нашего короля от безумия, — произнес Раскел таким тоном, словно с него живьем сдирали кожу. — Привезите Кирию Санлис, и она спасет короля, любовь и Кирия Санлис — так она предсказала. И вы спасете его, нравится вам это или нет.