Я не знаю собственное я
Шрифт:
– Куда?
– Домой, куда же ещё!
Москва оказалась для меня каким-то сумасшедшим, новым и удивительным миром. Здесь все куда-то спешили и совершенно не обращали друг на друга никакого внимания. Всё было непривычным и вместе с тем захватывающим.
– Ты первый раз в Москве? – понимающим тоном спросила Ксюша, наблюдая за тем, как я с интересом разглядываю все подряд.
Я кивнула, не переставая пялиться в окно машины.
– То ли ещё
Квартира Ксюши оказалась большой и просторной. Ультрамодный интерьер, приятные светлые пастельные тона, большие окна, высокие потолки…
– Располагайся! – небрежно бросила девчонка и плюхнулась на мягкий диван, протянув ноги на пуфик. – Ну и весёлый денёк выдался, ничего не сказать! Но я жива! Я дома!
Закурив прямо в квартире, Ксюша достала из сумочки аккуратно сложенные купюры и, отсчитав от них часть, протянула мне деньги.
– На, здесь пятьсот долларов. На первое время хватит.
Я молча взяла предложенную сумму и пересчитала деньги.
– А это адрес Гоши, – Ксюша дала мне лист бумаги. – Заберёшь сама свои документы через неделю.
– Спасибо…
– Тебе спасибо! Если бы не ты, даже не знаю, что бы со мной сейчас было… и где бы я была…
Я подошла к окну и всмотрелась вдаль.
– Красивый у тебя здесь вид…
Меня завораживала высота птичьего полёта, большие здания, видимость автострады с вечно бегущими куда-то машинами.
– А то!
– Это твоя квартира?
– Моя родимая, моя миленькая! Но я долго к этому шла. Пришлось, так сказать, изрядно попахать.
– А ты давно в Москве?
– Пять лет.
– Не так уж и долго ты к этому шла. Такая квартира, наверно, стоит бешеных денег…
– Хочешь жить – умей вертеться…
– Ксюша, а чем ты занимаешься? – не смогла скрыть своего любопытства я.
Девчонка слегка замялась, но все же ответила:
– Я модель.
– А что, модели так хорошо зарабатывают?
Ксюша лукаво сверкнула глазками.
– Такие, как я – да… – загадочно проговорила она.
– А какая ты?
– Я? Я модель высшего класса, детка! И хватит разговоров! Я устала… Дай отдохнуть.
Я изучающим взглядом посмотрела на девчонку. У меня оставался еще один вопрос, который не давал покоя.
– Ксюша, а кто такой Вован? – с осторожностью спросила я.
– Что? – ее глаза резко округлились от удивления.
– Когда я нашла тебя в багажнике, первым делом ты спросила: «Ты девочка Вована?». Что это за Вован такой?
– Да не обращай внимания, – Ксюша махнула рукой. – Я просто была в стрессе и несла всякую чушь.
Я усмехнулась.
– Ксюша, а можно от тебя позвонить?
Девица вздохнула и протянула телефон.
– На, держи. Куда-то хоть звонить собралась?
– Отцу…
– Везёт! У меня его никогда не было…
– У меня тоже…
Я вышла на лоджию.
Набрав заветные цифры, выученные наизусть, я долго смотрела на них, держа палец на кнопке «вызов». Но так и не решилась её нажать.
Я очень боялась, что он не захочет со мной говорить, что отвергнет меня, так и не узнав. Но отец был единственной надеждой выбраться из всего этого дерьма, в которое меня угораздило так вляпаться…
Я мечтала обрести отца, и время было самое подходящее!
Я в Москве.
Так что пора.
Откладывать звонок на потом не было смысла. Я всегда действовала по принципу, что всё, что можно сделать сейчас, нужно делать немедленно. Именно так меня учил мой дядька.
Набрав в грудь как можно больше воздуха, я нажала на эту страшную кнопку «вызов».
Пошли длинные гудки.
Я затаила дыхание.
Мои ладони тут же взмокли, а сердце заколотилось с бешеной скоростью.
«Успокойся, Настя, – говорила себе я, – это всего лишь звонок…»
Но успокоиться я так и не смогла, потому что от этого чёртового звонка зависела моя жизнь!
– Здравствуйте! Надежда Николаевна, пресс-секретарь Леонида Георгиевича Власова Вас слушает. Чем могу помочь? – чётко отчеканила женщина на том конце.
– Здравствуйте… Могу я лично поговорить с Леонидом Георгиевичем?..
– Скажите, пожалуйста, по какому вопросу?
– По личному…
– Я сейчас уточню у Леонида Георгиевича. Представьтесь, пожалуйста.
– Меня зовут Настя. То есть Анастасия Распутина… Я его дочь, – вдруг ляпнула я.
– Что, простите?
– Меня зовут Анастасия Распутина… Я… я дочь Леонида Георгиевича, – давать «заднюю» было поздно.
– Девушка, Вы что-то путаете, – насмешливым тоном проговорила секретарь. – У Леонида Георгиевича есть только одна дочь, и её зовут Мария.
– Вы ошибаетесь, – я постаралась сделать свой голос как можно более уверенным, – у Леонида Георгиевича есть ещё одна дочь, о которой, возможно, он не подозревает. И мне бы хотелось как раз с ним об этом и поговорить.
Женщина в трубке нетактично захихикала и, немного отстранившись от телефона, язвительным тоном проголосила:
– Леонид Георгиевич, вас к телефону… Ваша дочь.
– Маша? – где-то вдалеке я услышала мужской бас.
– Нет, Анастасия, – все так же насмешливо говорила секретарь.