Я не знаю собственное я
Шрифт:
Часы ожидания тянулись мучительно долго. Пару раз я чуть не уснула. Моё психологическое состояние было нестабильным: надежда и отчаянье сменяли друг друга настолько часто, что я была уже на грани нервного срыва.
Но когда я наконец увидела ЕГО, почувствовала резкий прилив сил и адреналин. Всё внутри возликовало! Я дождалась! Это был мой отец, Леонид Власов… Это точно он. Я не спутаю этого человека ни с кем другим! Так долго я изучала его внешность… Я знала каждую чёрточку на его лице во всех ракурсах. Сердце бешено
Мой отец был в окружении молодых мужчин в черных деловых костюмах. Около пяти человек. Наверное, охрана… Набравшись смелости, я решила к нему подобраться.
– Леонид Георгиевич! – окликнула я, пытаясь подойти как можно ближе сквозь гурьбу молодых мужчин.
Один из охранников зло оттолкнул меня, словно я была не хрупкой девчонкой, а каким-то злостным террористом. Я не удержала равновесия и упала прямо на колени.
– Вадик, ты как себя ведёшь? – возмутился отец. – Может, это мой избиратель! Вы ушиблись, девушка? – заботливо спросил он и помог мне подняться.
– Да, немного… – я отряхнулась и посмотрела своему отцу в глаза.
У него были такие же голубые глаза, как у меня. Только без этой странной ярко синей окантовки, которая вызывала у встречавших меня людей удивление.
Я на мгновение впала в ступор и не смогла найти слов, чтобы сказать что-то ещё.
– Чем я могу Вам помочь? – любезно спросил отец.
– Я… Леонид Георгиевич… я… Я – Анастасия. Та самая девушка, которая звонила вам сегодня… Я…
– Что?! Да как ты вообще посмела здесь появиться?! – лицо мужчины мгновенно исказилось и стало разъярённым. – Это уже становится не смешно. Ваши шутки, юная леди, переходят все границы!
– Это не шутки. Леонид Георгиевич, я Ваша дочь!
– Нет, вы посмотрите на неё: врёт и даже не краснеет!
– Моя мать – Нина Распутина. Вы познакомились с ней около двадцати лет назад… Двадцати двух. Она сейчас живет в деревне Вёшенки, – быстро говорила я. – Неужели вы её не помните?
– Я не заводил шашни с деревенскими бродяжками! – взревел он. – В моей жизни была только одна женщина – моя жена! И от неё у меня только одна дочь! И зовут ее Мария! Пошла прочь!
Власов уже собирался идти, но я схватила его за рукав.
– Да что ты себе позволяешь, дрянь?! – тут же одёрнул он.
На лице мужчины появилась брезгливость. Я почувствовала себя настолько ничтожной, что к горлу подступил ком, а глаза предательски заблести от слез.
Власов уже хотел сесть в машину, но я ещё раз схватила его за рукав, цепляясь за последнюю надежду:
– Зачем Вы так со мной? Неужели Вам все равно? Я Ваша дочь! Ваша плоть и кровь! – вскричала я.
– Какая ещё кровь?! Ты сейчас доиграешься! Пошла вон отсюда, ничтожество… И чтобы больше
– Вы не можете так со мной поступить! Я могу пойти в прессу и сделать там заявление! – уже со злостью прокричала я.
– Куда ты собралась пойти? – глаза мужчины сначала округлились, а потом резко сузились, вспыхнув яростным гневом. – Эй, ребята, – обратился он к своим охранникам. – Разберитесь с ней. Да так, чтобы я её в жизни здесь больше никогда не видел!
Меня подхватили двое рослых парней и запихнули в стоящую неподалёку машину.
– Отпустите меня! Что вы делаете?! – что есть силы кричала я, пытаясь вырваться.
Третий громила на водительском сиденье надавил на педаль газа.
– Заткнись и слушай меня внимательно, сумасшедшая, – сказал тот, кто сидел рядом по правую сторону от меня.
Это был светловолосый мускулистый парень с острым пронзительным злым взглядом серых глаз.
– Я не сумасшедшая!
– Раз «берега так путаешь» и не думаешь о последствиях, значит, сумасшедшая.
– Или бесстрашная, – подхватил тот, что был слева.
Этот кавказец с карими, почти черными глазами, широким лицом и модно стриженой бородкой, внушал мне большую угрозу, чем все остальные.
– Если бесстрашная, то сейчас проверим, насколько, – договорил он и мерзко заржал.
– Куда мы едем?! Выпустите меня!!! – вскричала я и тут же получила по затылку.
– Заткнись, тебе сказали, – злобно процедил кавказец, который осмелился меня ударить.
Я вжала голову в плечи.
Мне стало по-настоящему страшно.
Куда они меня везут?
Что они хотят со мной сделать?
В голове эхом звенел голос моего отца: «Разберитесь с ней. Да так, чтобы я её в жизни здесь больше никогда не видел!».
От волнения и испуга у меня сильно взмокла вся спина.
Мы ехали довольно долго.
Страх неизвестности кружил голову.
Быть может, меня хотят убить?
В какой-то момент водила резко нажал на тормоза так, что меня бросило на спинку переднего сиденья. Мы остановились на каком-то пустыре. Меня силком вытащили из машины, швырнув на землю как какой-то мешок.
Кавказец достал пистолет.
Я замерла и уставилась на ствол.
– Раздевайся, – резко сказал он.
– Зачем?
– Трахать тебя будем.
Мужчины заржали, как дикие кобылы.
– Что?..
– Ты совсем тупая, что ли, или как?
– Ребят, пожалуйста, не надо… – сквозь слезы взмолила я.
– Хватит тут уже сопли свои размазывать! Раздевайся! Ну! – мужчина пальнул в землю рядом со мной.
Я инстинктивно отскочила.
Тело затряслось мелкой дрожью.
Я медленно стала стягивать с себя одежду. Оставшись в одних белых хлопковых трусах и лифчике, сшитым вручную, который походил на простую утягивающую повязку, я остановилась.