Я ненавижу вас, Доктор Робер!
Шрифт:
Сегодня пасмурно. Солнце давно скрылось за густыми наливистыми тучами, будто бы, не желает ласкать город своими теплыми лучами. Я оглядываюсь по сторонам, в надежде, что увижу Рому… В надежде, что он решил просто так пошутить надо мной. Но где-то глубоко внутри себя понимаю, что это неправда.
Он забыл. Снова.
Обещания, сорвавшиеся с его уст теперь равносильны пустому звуку. Он не изменится, как бы мне этого не хотелось. Как бы мне не хотелось видеть в нём ответственного человека, с таким каши не сваришь. Тянуть на себе отношениях за двоих
Машинально достаю телефон и набираю его номер. Зачем я это делаю? Почему бы мне просто не приехать домой и не забыть его? Просто исчезнуть, заблокировав номера, ведь… Рома навряд ли вспомнит, что у него есть девушка, просиживая в очередном баре за просмотром футбола.
В трубке слышатся длинные гудки. Долгие. Протяжные. Нудные. Я хотела было уже сбросить звонок, как Рома ответил:
– Алло?
– Привет, – едва ли сдерживая в себе эмоции, я тяжело вздохнула через нос, проглотив всю обиду. – А ты где?
– Ай блин…
Где-то глубоко внутри меня всё ещё тлел уголёк надежды, но теперь, и он потух.
– Забыл, да?
В трубке послышалось мычание. Впрочем, он всё равно ничего попутного сказать не сможет.
– Прости.. малыш…
– Нет, Ром, – повышаю голос, обхватив себя руками. – Не прощу. Никогда!
– Ну малыш.. я…
– Мне надоело на себе нести отношения.
– Нет, я правда.. забыл, милая… – продолжает Рома оправдываться. Однако, мне становится настолько грустно от мысли, что меня вновь променяли на какое-то более важное дело, что чувствую, как подступают слезы.
– Ты даже и не пытался об этом вспомнить.
– Нет, я правда…
– Думаю, что на этом можно поставить жирную точку в наших отношениях.
– Яночка, – молвит тот в трубку, но я даже и слышать не хочу эти лживые оправдания дальше. – Милая моя…
– Пока, Ром.
И кладу трубку.
Закрываю глаза, чтобы полной грудью вдохнуть тяжелый воздух Москвы, как вздрагиваю от голоса, который раздается позади меня.
– Ваши вздохи до добра не доводят.
Марк. Что он тут забыл?
Разворачиваюсь к нему, и вижу, как на его лице застыло изумление, словно, я какое-то привидение, которое именно потревожило ЕГО, а не наоборот.
– У вас что, какая-то личная неприязнь к женским вздохам? – складываю руки на груди и выгибаю бровь, потому что меня жутко раздражаюет его глупые и неуместные возгласы. А попутно, пытаюсь сдержать подступающие слезы, которые вот-вот польются солёной рекой.
– Вы сейчас раздражены, – добавляет Марк, обжигая свои ледяным взглядом.
– Послушайте, Марк, – делаю специально паузу, словно, собираясь с мыслями, – что вы ко мне прицепились?
– Я даже не пытался прицепиться. Я же не… .
Врёт. Всё он хотел, иначе, не обращал бы на меня внимание, как на других коллег. Ведь, за эти дни, которые мы проработали с ним я ни разу не заметила, чтобы Марк испытывал к кому-нибудь ещё столь сильное влечение поиздеваться.
– Если вы полагаете, что ваши неуместные
– Правда?
Издёвка прозвучала более убедительней, чем было нужно.
– Марк Борисович..…
– Я внимательно вас слушаю, Яна Андреевна.
Мы замолкаем. Где-то вдали гудит сирена скорой помощи. Через какую-то секунду, с другой стороны раздаётся рёв выхлопной трубы мотоцикла. А мы… продолжаем стоять и буравить друг друга взглядами. Марк издевается. Решил, что нашел себе новую грушу для оттачивания остроумия и сарказма. Нет уж. Не сегодня, Марк Борисович. И никогда после. Я хочу высказать все то, что накипело внутри.
– Я все никак не могу понять… – начинаю говорить с такой раздражительной интонацией, что кажется, наш индюк ожидал совершенно не этого. – Вы настолько одиноки, что норовите каждого новичка извести, или же, это у вас такое отношение ко всем, кто вам не ровня?
– Яна я…
– Подколы, издевки, унижения в адрес других молодых сотрудников… – перечисляю с повышением тона. – Я даже не представляю, какой арсенал рычагов воздействия у вас в кармане. Вы самый недружелюбный коллега, с которым мне довелось работать.
– Очень польщен вашим комплиментом, – добавляет он и улыбается в конце. Улыбка натянута, отдаёт отдаёт флером лжи. Она не настоящая. Он лишь скрывается свое настоящее “я” под ней. Я его раскусила.
– Вы неисправим! – заявив свое умозаключение, и, развернувшись, не желаю его больше слышать. По крайней мере сегодня.
– И вам хорошего вечера.
Пропускаю мимо ушей его слова и из последних сил сдерживаюсь, чтобы не показать ему средний палец, прямо как в зарубежных фильмах.
Ну хам! Просто. Полнейший. Хам!
Остаток дня я провела в гордом одиночестве. Рома так и не соизволил перепозвонить, поэтому, нашим отношениям явно – конец. Немного расстроилавшись, что так глупо они закончились, я включила какую-то мелодраму, взяла большую банку мороженного и принялась смотреть.
Скажу я вам – это отличное средство, чтобы выплакать то, что так долго копила в себе. Понять и осознать свои ошибки. Порадоваться за героев и расстроиться, почему у тебя отношения не как в фильме… Или в книге… Мелодрама плюс мороженое, равно превосходный психолог дома. Дешево и сердито. Как говорится, народный выбор женщин!
Завтра мне нужно явиться с утра на встречу эйчаром по случаю первого месяца моей работы. Мы будем встречаться каждый месяц, пока не закончится испытательный срок (который длиться три месяца), и меня окончательно не примут в штат.
Каждый пройденный день испытательного срока первой работы в лаборатории проходит волнительно. Мне кажется, что я что-то упускаю, недостаточно хорошо соблюдаю инструкцию или же совершенно делаю не всё по технике безопасности. Это лёгкое волнение иногда накатывает волной паники: а что, если меня не возьмут в штат? Что, если завтра мне скажут: вы нам не подходите? Что тогда?