Я пас в СССР! 2
Шрифт:
Наши женщины тут же выразили свое решительное «фи» по поводу посещения вагона-ресторана.
— Пейте дома! — Заключила Лена. — Чего шататься по всему поезду, разве вам кто-то запрещает?!
— У меня только водка осталась, одна! — Честно предупредил Игорь.
— У нас пятнадцать бутылок настоек фирменных есть, — отмахнулась жена. — Ваня на подарки каким-то свои друзьям везет, от одной выпитой в дороге — ничего страшного не случится!
Спорить не стали, да и энтузиазм Игоря по
— Хорошо сидим! — Глубокомысленно изрёк Игорь уже ближе к вечеру, в очередной поход на «свежий воздух», подкурив лишь с третей спички. — Душевно!
— Ага, только не сидим, а едем. — Поправил его я.
— Вот такая вот диалектика, брат, мы сидим, и в то же время едем!
— Это дуализм скорее, чем диалектика. Впрочем. Неважно. Игорян, ты лучше расскажи, чем КГБ в нашем Мухосранске занимается. Милиция понятно, за преступностью и порядком смотрит, а вы что курируете? Неформалов и диссидентов под контролем держите?
— Ишь ты какой хитрый! — Погрозил пальцем Игорь. — А такое понятие, как служебная тайна, тебе знакомо?
— Мне-то знакомо, — я изо всех сил постарался скорчить скучающую мину. — а вот вы там балду пинаете, в своей конторе, по ходу…
— Ладно, — явно задетый за живое, воспрял собеседник. — всем мы занимаемся, не смотри, что в провинции обитаем! Тому же МВД способствуем в некоторых делах. Это только с виду мы, как ты выразился — Мухосранск, а знаешь, сколько у нас запреток и закрытых городов в округе?
— Догадываюсь, за грибами и на охоту хожу. И что, реально шпионы есть?!
— Шпионы, Иван, это в беллетристике! — Взмахнул сигаретой Игорь и тоскливо понурился. — А жизнь, это тяжелый и кропотливый труд, где каждая рабочая смена — маленький подвиг. Впрочем, ты наш «Энский рабочий читаешь»?
— Ну так, раньше скроллил по диагонали, а вот сейчас читать стал, вторую неделю как. Ведь могут же писать интересно, когда захотят! Из редакции и нам звонили, хотят про наш опыт тепличного хозяйства рассказать, кстати, ближе к осени!
— Вот, моя работа! — Похвастался Игорь. — Идеология никуда не делась, только смыслы изменились. С этим новым главредом знаешь как замучался поначалу?!
— Ну хоть про НЛО и снежного человека перестали печатать, — районка и в самом деле, претерпевала изменения вместе со всей страной и сейчас там выходили действительно интересные статьи о жизни района, без официоза и восхвалений о ведущей роли партии. — вот за это спасибо! Ну вы же КГБ, что скажете, то и обязаны выполнять на местах, не так ли?
— Если бы всё так просто, — развел руками Игорь. — Я два раза беседовал с этим новым главредом и всё как о стенку горох, а стоило один раз лицом о стол приложить — сразу газета преобразилась!
— Методы не одобряю, но результатом доволен! Бросай уже бычок, скоро фильтр сплавится, Нам ещё радио слушать, что там в ООН!
Стоит ли говорить, что результаты заключительного дня заседания внеочередной сессии ОНН нам довелось узнать
Проснулись после обеда, пока в себя пришли, умылись, дружно отказались от завтрака в пользу чая и все эти процедуры под язвительные усмешки и подколки подруг — поезд подошел к Рязани. Проветрились на перроне во время долгой (больше часа) стоянки, ожили, разжились в киоске свежей прессой и сразу после отправления — засели изучать, что происходит в мире. Попутно делясь с друг другом вычитанным и выслушивая комментарии Светы с Леной. Которые вчера всё-таки радио слушали, в отличие от…
— Не может быть! — Искренне изумился Игорь. — Прикинь, приняли таки наше предложение о признании геноцида! И американцы за проголосовали! Я почему-то был уверен, что закончится весь этот балаган нашим выходом из ООН…
— Недооцениваешь ты этих торгашей, — тоже удивился, но виду не подал. — натура у них такая: нам врагов вырастят, потом вместе с нами же и победят фашистов, ближе к финалу, когда исход матча уже ясен. Ну и Вольфович не зря намекал на Бретонн-Вуд, нефтедоллары и наш возможный отказ от них. По всей видимости — каких-то негласных договоренностей в кулуарах достигли…
— Тут пишут, что будут поднимать архивы и пересматривать вклад стран Европы как в борьбу с фашизмом, так и в его поддержку! — Игорь аж заерзал на кожзаме сиденья купе. — По нашему профилю работа! Может и в Европу съездим, а, Свет?! Получается, что весь серпентарий сейчас взбаламутят, и кому-то придется платить!
— Европу каннибалить будем, на пару с америкосами, — сделал я логичный вывод, лежащий на поверхности. — у них кризис капитализма надвигается медленно и неотвратимо, у нас тоже — не самые простые времена. Медведь с белоголовым орланом решили не сходиться в самоубийственном противостоянии, а решили ощипать зажиточных бюргеров Западной Европы, одобряю! Хотя я и против того, чтоб некоторых членов СЭВ раскулачить — не буду против! Но америкосам всё равно веры нет, с таким союзником — и врагов не надо…
Через три часа наш поезд причалил к перрону Казанского вокзала. Мы с Игорем, воспользовавшись ситуацией, когда наши женщины приводили себя в порядок перед санитарной зоной и отсутствовали в купе — слегка поправили здоровье после вчерашнего. Поэтому радовались всему — и встрече со столицей нашей Родины, и проснувшемуся интересу к жизни. Подруги посматривали на нас с подозрением, но ввиду большого скопления народа, приготовившегося с вещами на выход — пока помалкивали.
На перроне было оживленно: стояли встречающие, провожающие и скорей всего — будущие пассажиры. Отдельно выделялась группа лиц типичной средне-азиатской и северо-кавказкой наружности, замершая на корточках с руками за головой, под конвоем крепко сбитых ребят в военной форме и нескольких овчарок. Вылезая из вагона, я непроизвольно косился в их сторону, гадая, что это за перфоманс: разовая ли акция, либо планомерно воплощаемая в жизнь политика. Поэтому наш торжественный комитет по встрече проворонил.