Я подарю тебе все…

Серова Марина Сергеевна

Непонятно почему, но Ковалев тщательно рассмотрел этот предмет со всех сторон. Он крутил его, переворачивал, тряс в воздухе и даже пытался заглянуть внутрь. Наконец он, кажется, удовлетворил свое любопытство, выложил из бумажника тридцать три евро и сунул приобретенный сувенир в пакет.

– Ну что, пойдемте? – как ни в чем не бывало спросила я, всем своим видом показывая, что специально дожидалась своего соратника, чтобы вместе отправиться в отель.

– Э-э-э… Да. Только… То есть, конечно, пойдемте! – решился Ковалев и, порывисто пройдя вперед, распахнул передо мной дверь. –

Прошу вас!

Его любезность по сравнению с недавним поведением явно возросла.

Когда мы вышли из магазина, я обратила внимание на сверкающий свежей краской, блестящий спортивный велосипед, стоявший у входа. Он был абсолютно новеньким, и я даже ощутила легкий укол зависти и подумала: может быть, все-таки стоит приобрести себе такой же, пока я здесь? Ну, небольшие трудности с багажом, не более того. Дороговато, но он того стоит. Тем более что в России – по крайней мере, у нас в Тарасове, – купить такой же крайне затруднительно, в лучшем случае возможен российский вариант, в худшем – повсеместный Китай. А если даже и повезет найти европейский товар, заплатить за него придется втридорога.

– Нравится? – спросил Ковалев.

– Очень, – призналась я. – Странно, что хозяин бросил на улице такую отличную машину!

– Ну это же Голландия! Цивилизованная страна! – возвращаясь к своей обычной, снисходительно-высокомерной манере, бросил Дмитрий Сергеевич и, подойдя к велосипеду, небрежным жестом повесил на раму пакет с купленным сувениром.

Видя произведенное на меня впечатление, он с чувством легкого превосходства спросил:

– Подвезти?

– Это когда же вы успели приобрести такую красоту? – подивилась я.

– А вы полагаете, что это так долго? – удивился Ковалев. – Вообще-то мы все гуляем по городу уже больше трех часов. А я давно мечтал купить спортивный велосипед. Дома у меня стоит велотренажер, но это, разумеется, не то. Вот и отведу душу. Вернемся домой, и я на работу буду на нем ездить. Я вообще люблю спорт. Так что, едем?

– Каким образом? – не поняла я.

– Могу посадить вас на раму и прокатить с ветерком! Помните, как в детстве и в юности мальчики во дворах катали девочек? Это же был особый шик – лихо провезти свою даму мимо толпы сверстников, умирающих от зависти! А она сидит на раме и тоже сияет – на зависть подружкам, кусающим губы! Неужели у вас такого не было?

– Лично у меня – нет, – призналась я. – Я отлично гоняла на собственном велосипеде наравне с мальчишками, была для них своим парнем. И сама могла подвезти кого хочешь, только я никого не хотела катать. То, что вы рассказываете, так романтично… Но мне не довелось испытать ничего подобного.

– Вам как раз и предоставляется шанс это исправить! Сейчас ведь другое дело. Время прошло, вы изменились… Представляете, какой получится эффект, когда мы подкатим к воротам отеля? Зайцев умрет от зависти! – рассмеялся Ковалев.

– Давайте все-таки смилуемся и оставим его в живых, – с улыбкой возразила я.

– Кстати, а где Зайцев? – спохватился вдруг Дмитрий Сергеевич. – Вы же, кажется, вместе были!

– В гей-клуб пошел, – сообщила я.

– Куда?! – У Ковалева вытянулось лицо.

– В гей-клуб, –

спокойно повторила я, пряча улыбку. – Только ему почему-то там не понравилось…

– Об этом я догадываюсь… – озадаченно пробормотал Ковалев и машинально уселся на сиденье своей покупки. – Так что, не поедете со мной?

– Боюсь, что подобные эффекты все же не для меня, – отказалась я.

– Ну как знаете! – Ковалев устроился поудобнее и, легко крутанув педали и помахав мне на прощание, покатил по дороге.

Он выехал на дорожку для велосипедистов, и мощная стремительная машина быстро удалилась из виду. Подавив вздох, я на своих двоих отправилась следом, благо, идти было недалеко. Когда я подошла к отелю, сверкающий велик Ковалева стоял у входа, соблазнительно поблескивая новенькой краской…

Глава 3

Зайцева все еще не было, и я удивилась. Я-то думала, что он уже давно утомился, запарился меня искать и, отчаявшись, возвратился в свой номер и завалился спать. Но в отеле его не было. Об этом мне четко сообщил портье. Можно было, конечно, набрать номер его сотового, но пока что я решила не делать этого, дабы не дать Зайцеву повод считать, что я им интересуюсь из личных соображений. Я уже пресытилась общением с этим человеком.

В номере я приняла душ и прилегла, чтобы немного передохнуть в ожидании ужина. Со времени нашего с Зайцевым обеда в кафе прошло уже четыре часа, и я, утомленная пешеходной прогулкой по городу и «велослежкой» за Ковалевым, успела проголодаться. Дмитрию Сергеевичу я ни словом, ни взглядом не дала понять, что видела его в сомнительной компании и уж тем более, что специально наблюдала за ним. Я по-прежнему не понимала, что за всем этим стоит и какое отношение все происходящее имеет к нашей миссии. Вполне возможно, что и никакого, но отчего-то так не думала. И почему Ковалев после посиделок в арабской забегаловке отправился в сувенирную лавку? И для чего он купил велосипед?

Ответов на эти вопросы у меня не было. А я не люблю, когда вокруг меня происходит что-то непонятное. И еще я не люблю, когда приходится играть вслепую. Но так как разрешить эту проблему у меня пока что не было возможности, я вновь вернулась к мысли – следует постоянно быть начеку! И наряду с непонятным поведением Ковалева меня настораживал еще один момент: отсутствие Зайцева. Успокаивало меня только то, что скоро подходило время шведского стола, бесплатного для постояльцев отеля, и Михаил Петрович, с его склонностью к сытной пище, вряд ли пропустит такое угощение.

Но он его пропустил. Когда я через полчаса спустилась в бар, увидела только Ковалева – не считая, конечно, примерно полутора десятков других посетителей, незнакомых мне. Дмитрий Сергеевич стоял неподалеку от стола с полной тарелкой и ковырял в ней вилкой. Я мимоходом оглядела содержимое тарелки. Следовало отдать Ковалеву должное: он не набросился на халяву, накладывая себе всего и побольше, особенно налегая на жирное и мясное, ограничился двумя овощными салатами, порцией морепродуктов и одним кусочком тоста с сыром. Увидев меня, он посторонился, приглашая встать рядом с ним.