Я прекрасна!
Шрифт:
Теперь очередь Брэдфорда замолчать.
— Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — наконец спрашивает он.
— Не важно, но завтра ты увидишь, что я права.
— Значит, ты продолжаешь считать, что я с ней сплю? — В его голосе слышатся обвинительные нотки. — Опять одно и то же. Что бы я ни говорил тебе, ты никогда не будешь мне доверять. И я должен признаться, что в последнее время ты испытываешь мое доверие.
Мы все сильнее раздражаемся, и наши голоса звучат все громче. Если Скайла находится поблизости, главное,
— Ведь ты сам говорил, что все непросто… Или ты имел в виду только себя? — спрашиваю я. В моем голосе слышится раздражение, и я не так спокойна и рассудительна, как хотела бы быть.
— Вероятно, вся эта история становится для нас слишком сложной, — заявляет Брэдфорд и с такой силой бьет кулаком по газете, что разрывает несколько страниц. И, смяв в кулаке все, что осталось от газеты, говорит: — Я буду спать в кабинете. Не хочу ссориться с тобой.
— Это уже произошло, — говорю я, и слезы наворачиваются мне на глаза. Я вне себя и не могу дождаться, когда же он уйдет и оставит меня одну. Ведь если бы он действительно любил меня, то понял бы, как я расстроена, и подошел бы, обнял… Почему же он медлит?
На секунду Брэдфорд останавливается у двери. Возможно, его раздирают те же чувства. Или…
— Я… вот еще что хочу сказать, — произносит Брэдфорд. — Ты выглядишь нелепо! Тебе не идут эти светлые волосы.
Дверь захлопывается, и я больше не сдерживаюсь. Падаю на кровать. Меня трясет, я хватаю подушку и утыкаюсь в нее, чтобы заглушить рыдания. Через минуту она пропитывается слезами.
— Может быть, мне не идет и роль твоей жены? — шепчу я. Но в кровати рядом со мной нет Брэдфорда, и он не слышит меня.
Глава двенадцатая
На следующий день я просыпаюсь рано, но Брэдфорда и Скайлы уже нет. Вскоре встает Дилан — сегодня у его второго класса День общественных работ. Предполагается, что дети будут помогать малоимущим. Поскольку в Хэдли-Фармз таких просто нет, в школе решили, что они будут помогать среднему классу — сажать тюльпаны напротив «Уолмарта» в соседнем городе. Я вызвалась поехать вместе с ними, но так же поступили все мамы в классе, которые пытаются доказать своему ребенку и самим себе, что они Лучшие Матери. Я очень старалась, сочиняя эссе на тему «Как я могу помочь в поездке», но моя кандидатура даже не попала в лист ожидания.
В доме пусто, и поэтому я отправляюсь в ванную, чтобы плеснуть воды на опухшее лицо и вспомнить все обстоятельства ссоры с Брэдфордом. Но, взглянув на себя в зеркало, я пугаюсь. Примятые, спутанные, растрепанные — мои волосы цвета «натуральный блондин» выглядят хуже некуда. А из моего небольшого опыта можно сделать вывод, что единственный ответ на вечный вопрос: «Интереснее ли жизнь у натуральных блондинок?» — это твердое «нет».
Звонит Кейт. Пока
— Раньше у нас никогда не было времени, чтобы смотреть телевизор, — хихикает Кейт.
Я вздыхаю. Не знаю, чему я завидую больше — сексу или их милому дружескому общению? Знаю лишь одно: прошлой ночью у меня не было ни того ни другого. Поздравляю Кейт с началом новой жизни и продолжаю:
— А моя новая жизнь, похоже, заканчивается. Так что хотя бы одна из нас должна быть счастлива.
— О нет, что стряслось? — волнуется подруга, всегда готовая прийти мне на помощь.
— Мы с Брэдфордом вчера вечером поссорились.
— Такое бывает. Это тоже часть отношений. — Кейт прожила с Оуэном всего один день, а уже дает мудрые советы.
— Я знаю. Просто на этот раз остался неприятный осадок. Мы даже не пытались понять друг друга. — Я в общих чертах пересказываю события прошлого вечера. Чтобы Кейт поняла, насколько все серьезно, я повторяю фразу Брэдфорда о том, что со светлыми волосами я выгляжу нелепо.
— У тебя светлые волосы? — изумляется Кейт.
— Да, но это не важно. Мне кажется, он собирается бросить меня.
— Ты всегда так думаешь! Но этого не случится. Давай поговорим за ленчем. Оуэну захотелось кухни каджунов. Мы за тобой заедем.
— На Семьдесят шестой улице открылось новое место, — сообщаю я. — Говорят, там неплохо.
— У Оуэна есть идея получше. Он хочет опробовать свой новый самолет и предлагает отправиться в Новый Орлеан. Или как там его называют местные…
— Новый Орлеан? Не слишком ли далеко? — Я несколько потрясена.
— Будет весело, тем более что этого хочет он сам, — уверенно отвечает Кейт. — Он говорит, что нигде джамбалайю не готовят так вкусно, как на Бурбон-стрит.
Кейт произносит «Оуэн говорит» с не меньшим благоговением, чем проповедник Южной баптистской церкви — «Повелевал Господь». И все же необходимость лететь в Новый Орлеан кажется мне весьма странной заповедью.
— Я не могу, — возражаю я. — Я не из тех, кто готов ради ленча отправиться в другой город.
— Это почему же? — интересуется Кейт.
Я начинаю отвечать, но понимаю, что веской причины для отказа у меня нет. Поездка Дилана в «Уолмарт» продлится весь день, потом он сразу же отправится к своему новому другу и останется там на ночь. У меня нет никаких планов, а слоняться в одиночестве по дому мне совсем не хочется. Может быть, стоит измениться и войти в круг тех, кто готов ради ленча слетать в Новый Орлеан?
— Думаю, я могла бы присоединиться к вам, — не очень уверенно говорю я. — Но я побаиваюсь маленьких самолетов.