Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь
Шрифт:
– А ты этого хочешь? – раздалось позади.
– Нет, конечно, – покачала головой. – Последние несколько дней заставили меня привыкнуть.
– К чему? – Некромант был крайне неразговорчив.
– К тебе. В академии, после нее, вечером, ночью – ты почти всегда был рядом. – Впереди забрезжил яркий свет.
Даниэль усмехнулся.
– А мне не требовалось привыкать, Загадка, – послышался теплый голос, таким он бывает, лишь когда мы с некромантом наедине.
Я замерла, почувствовав, что Даниэль остановился на ступеньку позади. Уже наверху подъем стал
– Совсем? – Медленно подняв голову, я увидела его. Глаза, тонущие в моих, губы, с которых исчезла улыбка, и очерченные мутным светом черты лица.
На мгновение мой вопрос потонул, словно не выдержал давления тревожной тишины, такой, что пробирает до мурашек, заставляет все естество обратиться в слух, будто от этого зависит твоя жизнь, сердце, душа…
Невозможно. Нереально.
Любовь так двойственна, она способна завести на вершину мира, но безжалостно свергает вниз, в пучину недоверия, ревности и злости.
Надеюсь, Даниэль и есть моя вершина. И я с нее не упаду.
– Да. Узнав тебя, я сразу все понял. – Бархатный голос некроманта звучал хрипло.
Мне хотелось, чтобы он обнял меня, поцеловал, напомнил, каково это – взлетать к небесам, ведь я так соскучилась. Но у Даниэля были иные планы.
– Идем. – Он легонько меня подтолкнул, заставляя закончить наш путь.
Опустив голову и досадливо скривившись, я преодолела оставшиеся ступеньки и остановилась на краю площадки у самой стены. Флер романтики, окутавший меня еще мгновение назад, улетел сквозь низкое окно башни, оставив настороженность и воспоминания.
Это место точно такое же, как в видении.
Я сглотнула. Воображение рисовало тени – тревожные, танцующие на стенах. Раньше я об этом не задумывалась, но теперь поступок богини выглядел жутким – захватив контроль над телом, она просто сбросила его с башни, едва не прикончив.
Джала видит будущее? Точно ли она знала, что появится Даниэль и спасет меня?
От подобных мыслей сердце в груди билось гулко и тяжело, словно бегун на длинные дистанции, преодолевавший последние метры – быстро, надрывно, на грани возможностей.
– Думаю, она точно знала, – сказал Даниэль, когда я озвучила свои сомнения.
В отличие от меня он прошел вперед, остановившись в центре округлой башни. Некромант склонил голову и, словно ему стало душно, неспешными, но ловкими движениями пальцев расстегнул пиджак. Под ним оказалась тончайшая рубашка из черной матовой ткани.
– К тебе она тоже приходила? – нахмурившись, спросила я.
– Не совсем, – покачал он головой и, протянув ладонь, добавил: – Иди ко мне. Не бойся.
– Я и не боюсь, – негромко пробурчала я, хотя из-за видения меня сковала какая-то нерешительность, то ли действительно страх, то ли знание о случившемся в этом месте.
Именно здесь все началось… Или я ошибаюсь? Скорее всего это место – случайность и надо благодарить богиню за то, что она не заколола Конкордию ножом в собственной кухне.
Вложив руку в ладонь Даниэля, я
Окинув меня внимательным взглядом, маг смерти подошел ближе к высокому и почти достигающему пола окну, потянув меня за собой. Мы оказались у самого края башни – Даниэль позади меня, а я лицом к листве, закрывшей обзор и игравшей всеми оттенками изумрудного из-за пробивающихся сверху солнечных лучей. Чтобы спрыгнуть, оставалось лишь забраться на каменный выступ.
Или достаточно с силой толкнуть меня в спину…
Дыхание перехватило, словно воздух наверху был слишком разряжен, а время остановилось, поддавшись власти момента.
Ладони некроманта коснулись моей талии, обнимая, пальцы сплелись в замок на животе. Все тело Даниэля напряглось, когда он на пару секунд сжал меня чуть крепче.
Тишина. Безмолвие. Любовь.
– Она лишь сказала, что ты для меня, – прошептал Даниэль.
Я озадачилась:
– Как подарок, что ли? – Подобная трактовка меня не особо радовала.
Некромант усмехнулся:
– Нет. – Я почувствовала, как качнулась его голова. – Спасение, награда, сокровище…
Теперь уже улыбнулась я. Некромант не имел привычки льстить или даже говорить пустые комплименты, но зато тому, что он озвучивал, можно было верить без оглядки.
– Зачем мы здесь, Даниэль?
– Помнишь, я говорил, что всегда буду ловить тебя? – ответил он вопросом на вопрос. Его голос не лишился теплоты, но стал серьезнее, подобно весеннему ветру, что несет приятную свежесть и холод одновременно.
– Да. – В этом разговоре не было места шуткам или остротам, лишь откровенность, лишь честность. Пусть она не всегда приходится по душе, зато не противоречит реалиям мира.
– Но если что-то пойдет не так… – тяжело начал Даниэль, – я скажу это лишь единожды, просто хочу, чтобы ты знала. Если мы упадем, то вдвоем.
Даниэль не отличался романтичностью. Он вообще считал это пустой тратой времени. Слишком скучно, слишком посредственно, слишком напоказ. Некромант верил, что привязанность надо показывать действиями – серьезными, обдуманными и доказывающими, что на него можно положиться.
В этом был весь он. Никакого притворства, если ложь, то лишь вынужденная, но если правда, то живая, реальная и вечная.
И даже теперь, когда следовало, наоборот, заявить, что все будет прекрасно, Даниэль признавался в своей возможной несостоятельности.
Люди не всесильны, даже такие, как он.
– Почему ты это говоришь? – Эмма напряглась, ее голос похолодел.
Даниэль усмехнулся, медля с ответом.
Он вдыхал аромат девушки, чувствовал, как вздымается ее грудь при каждом вздохе, и ощущал нежность и желание защищать.