Я [презираю] аристо
Шрифт:
Почти у каждого дома поблизости — заколотый штыком крестьянин с дрекольем в руках. У наспех возведённых баррикад — мёртвые солдаты в чёрно-белой форме. Живых на это сельской улочке кроме нас и пленников пока не видно…
Сквозь треск и гул горящей соломы вокруг то и дело раздавались отдалённые выстрелы, грубые окрики и чей-то плач. Звуки будто бы шли одновременно с разных сторон. Это уже не бой, это грабёж, казни и насилие…
Но зато крики солдата и выстрел Тига не привлекли лишнего внимания. И пока усатый здоровяк в синей форме досылал
Фродрик тоже замер с открытым ртом, глядя перед собой на захлебнувшийся собственной кровью труп. Босой чернявый молодчик, в которого попало его сознание, был даже немного похож на него самого. Только покрепче и небрит.
А вот Таисья, попавшая в жгучую смуглянку, сориентировалась почти мгновенно. Сбросив с жилистых рук путы, она тут же подхватила выпавший из рук солдата кривой клинок и принялась стаскивать с его плеч такую же длинную винтовку, как у брата, недовольно ворча:
— Ну надо вообще… В девку сельскую меня засунула… Небось специально… Ох и воняет же от неё… То есть от меня…
— Да ладно тебе. — Тиг справился с перезарядкой и, подняв курок, уложил винтовку и руки на объёмный кушак. — Сонька же говорила, что других тут быть и не должно.
— Да слушай её больше… — Подхватив винтовку, она принялась дёргать её за все выступающие детали. И целый патрон тут же выскочил из открывшегося гильзоотвода. — Упс…
— Пояс сними. — Тиг ловко подхватил заряд на лету, отдал его обратно сестре и указал на мёртвого солдата. — У него вон тоже патронташ сбоку висит.
Пока родственники изучали свои трофеи, среди моей экипировки, кроме похожего кривого клинка без гарды и револьвера, обнаружились ещё и серебристые карманные часы.
— Фрод, какая тут разница по времени с Ротенбургом?
— Ч-чщто?! — Ошарашенный взгляд тёмных глаз упал на меня. Кажется, парень не мог понять, что туранский офицер говорит с ним по-русски — А?!
— Фрод, это я! Гор Шубский! Успокойся!
— А… — Молодой крестьянин глотнул воздуха. И начал себя ощупывать, одновременно глядя на то, как вооружается сноровистая девчонка.
— Сколько у Ротенбурга разница по времени с Бесаратией?
— А… Д-два ч-чщаса…
— На два меньше?
— Ага… — Парень растерянно оглянулся на пленников. Кажется, его сознание, наконец-то, постепенно смирялось с временным телом. А жавшиеся рядом с ним люди озадаченно прислушались к русской речи в исполнении усатого офицера туранской армии.
— Значит у нас ещё несколько минут. — Я сунул часы обратно и проверил патроны в револьвере. — Можешь спросить у них, где дом старосты?
Когда при этом я указал на связанных пленников, они, видимо подумали, что сейчас всё-таки придёт их черёд. И одновременно ахнули.
— Спокойно, спокойно!!! — Я показал им открытую ладонь и опустил заряженное оружие. — Фрод?
— Да, сейчщас… — Снова обернувшись к селянам,
В принципе, про то, где хата начальника, я бы и сам мог спросить…
Раньше остальных среди пленников пришёл в себя щуплый паренёк, не на много старше мелкого. И указал куда-то в строну.
— Тама е… — Он опасливо присмотрелся ко мне и суетящимся Волковым. — Ви е руски магосници ли чште?
— Чего? — Я, в свою очередь вопросительно глянул на Фродрика.
— Он думает, чшто мы русские колдуны.
— Правильно думает. — Я сам кивнул пареньку в ответ.
Но Фродрик тут же снова подал голос:
— Не, тут наоборот надо головой мотать, если хочешь согласиться. — Сбросив с себя остатки пут, бесаратец покачал головой и осмотрелся. — А мы точщно не опоздали?
— Время есть. В том числе и на это… — Я вытащил из ножен свой клинок. И когда пленники вновь ахнули, поспешил с продолжением. — Скажи, что я помогу им развязаться. И пусть бегут отсюда.
— Не се страхувай! — Фродрик тоже поднял перед собой руки и обратился к древним соплеменникам. — Ние щче ви помогнем да избягате!
— Не искаме да бягаме… — Из толпы вышел сухой старик с длинющей бородой. И сурово нахмурил разбитые брови, оглянувшись на остальных. — Искаме отмщенье…
Остальные парни и мужики под его взглядом тоже расправили плечи. А следом за ними и женщины.
— Они не хотят бежать… — Оглянулся на меня Фродрик.
— Да я и сам понял. — Шагнув к деду, я разрезал верёвку на протянутых ко мне сухопарых загорелых руках и указал ему на трупы имперских солдат у соседней хаты. — Тогда пусть сами вооружаются.
И пока я освобождал остальных, старик сам подал им пример, подхватив какую-то рогатину из рук заколотого односельчанина. А когда я разрезал последние путы, он шагнул ко мне, встав по стойке смирно:
— Заповядайте, господарю!
— Чего?
— Говорит, приказывай. — Фродрик тоже подхватил длинный острый шест из баррикады.
— Скажи, что они сами по себе. У нас своё дело… — Я махнул на старика рукой и присмотрелся в указанную пацаном сторону. Оттуда уже тоже поднимался жирный чёрный дым и слышался грубый хохот.
Но прежде чем Фродрик начал переводить, боевитый дед подступил ещё ближе. И стукнув о землю древком, затараторил сам:
— Господаре, там на площчада башчибозуци обират! Не можете да го направите сами! Дори в този си вид няма да ви послушат!
В ожидании перевода я направил на Фродрика вопросительный взгляд.
А он нахмурился:
— Там в центре сейчщас наёмники грабёж устраивают. Говорит, они даже тебя не послушчают.
— А мы и не собираемся разговаривать! — Обрядившись в солдатский пояс, Таисья заткнула за него клинок. И, перехватив винтовку поудобнее, отбросила за спину толстую чёрную косу. — Пошли быстрей, порвём этих гадов!