Я принимаю бой
Шрифт:
А потом осознала, что ответ может быть только один.
Потянула майку вверх, стаскивая ее через голову вместе с лифом от купальника. И замерла. С трудом поборов желание прикрыть грудь под его внимательным взглядом. Он тоже замер, всего лишь на мгновение, словно подобрался перед прыжком. А потом плавно подался вперед и коснулся губами соска. Сначала одного, потом другого. Я выгнулась, отвечая на ласку, но все же пыталась сбросить его со своих ног. Но он не позволил. Наоборот, навалился всем телом. Перехватил руки, когда я попыталась… не оттолкнуть, нет. Просто положить ему на
Он сейчас был как будто бы не здесь. Он снова был на татами. И я поняла, что должна сдаться. Потому что бог передал меч мужчине. Сама потянулась к нему губами, покрывая легкими поцелуями шею, кадык, чисто выбритый подбородок. Он замер. Тряхнул головой, словно прогоняя морок.
Зашептал:
– Ксю…
Я шевельнула рукой, и Артур немедленно ослабил хватку. Обхватила его щеки руками и зашептала какие-то глупости. А он смотрел на меня, не мигая. Словно не веря, что я еще здесь.
А потом, в один момент, что-то изменилось. Его взгляд ожил. Он уткнулся носом в мою ладонь. Провел языком от кончиков пальцев до нежной кожи запястья, и моя рука немедленно покрылась мурашками.
– Я люблю тебя, Ксю. И я не прощу себе, если не смогу тебя защитить.
– Я знаю, Артур, я знаю.
Я целовала его, пытаясь отвлечь, но он все еще был не здесь. Немного потерянный. И смущенный. Не тот Жданов, что орал на меня и ребят на тренировках. И не тот, что уверенно целовал меня на перроне когда-то очень давно. Сейчас рядом со мной был совсем еще мальчишка, которому слишком рано пришлось повзрослеть. И который искал опору в жизни. И я становилась этой опорой.
Он не торопился. Словно давал мне возможность уйти. Он был нежен. Будто я была хрупкой фарфоровой куклой. Его невесомые поцелуи доводили меня до безумия, но он не обращал внимания на мои мольбы. И мой мир взрывался снова и снова, а мой любимый не отпускал меня, не давая ни мгновения отдыха.
Я все-таки задремала, а когда проснулась, Артур сидел рядом и смотрел на залив. Он не сразу заметил мое пробуждение и вздрогнул, когда я коснулась его руки.
Шепнула:
– Привет.
– Привет, – он улыбнулся, – голодная?
– Наверное, – я провела рукой по его щеке, – пойдем на пляж?
– Только сначала тебя надо накормить. Поднимайся.
Было раннее утро. Артур стоял на берегу и что-то рассматривал вдали. Меня немного снесло течением, и я вышла из воды за его спиной. А теперь бежала, надеялась застать врасплох. Я прыгнула ему на спину, хохоча и пытаясь закрыть глаза ладонями. А он… он упал на боковую страховку в песок, утягивая меня за собой. Прикрывая и поддерживая. Я даже и не поняла, как оказалась лежащей спиной на утреннем прохладном песке, а он уже был сверху. Целовал. Щекотал, избавляя от лифа. Я фыркала и смеялась. Мне почти удалось вырваться, но мой тренер был профессионалом. Перехватив руки и сжав мои бедра своими, он целовал мой живот, легко царапая его отросшей на подбородке щетиной. Я хохотала, требуя свободы, пока он вдруг не начал совершенно по-собачьи трясти головой.
– Ксю, лежи спокойно. Ты и так вся в песке. И это действует мне на нервы!
Грозный Жданов вернулся и требовал порядка во всем. Я замерла под ним, мгновенно
– Раткевич! – Артур сдвинул брови. – Я слышу, что кому-то очень весело?
Он рывком поднял меня и перекинул через плечо. И побежал. В ледяное море. Я визжала, вырывалась и царапалась, пока он пытался окунуть меня в воду, но потом сдался и нырнул вместе со мной. Я еле успела задержать дыхание, и в тот же миг меня подхватили под ягодицы, избавляя от плавок. И во всем мире нас стало только двое. Только он и я. На краю света.
Уже на берегу, придя в себя, я все-таки спросила:
– Артур, что это был за бросок?
– Так страхуют маленьких детей, когда они висят у мамок за плечами.
– Издеваешься?
– Ну представь, у тебя за спиной драгоценная ноша, но ты спотыкаешься и падаешь?
– Ты упал на боковую страховку, – заметила я, с недоверием глядя на него.
– Ксю, ну у нас у всех есть рефлексы. Никто из таких, как мы с тобой, не упадет лицом в асфальт, а попытается сгруппироваться. И тут так же.
– Но ты поддержал меня!
– Потому что думал о тебе. Противника можно положить не так мягко. Но не рискуй, Ксю. Это может плохо кончиться.
– Покажи, – потребовала я.
– Зачем тебе? – его бровь привычно поползла вверх.
– Тебя правда интересует мой ответ?
– Ты не сможешь применить его против меня. Я довольно тяжелый. А маньяк на улице, если таковой самоубийца найдется, будет еще и выше. Нет, Ксюш.
– Жданов, – я остановилась и топнула ногой, скрестив руки на груди.
– Это невозможно, – Артур закатил глаза, – ты не имеешь никакого права эксплуатировать меня и использовать мои профессиональные навыки…
Я пошла в наступление. От джеба он легко увернулся, все еще посмеиваясь. От серии ногами укрылся защитой, принимая удары на голое предплечье, а когда я раскрылась, достал меня захватом за шею и молниеносно перевел в партер, навалившись всем корпусом сверху.
– Играешь не по правилам, Ксю, – усмехнулся Жданов, поймав мой разъяренный взгляд.
И поцеловал.
Бросок он мне все-таки показал. И позволил провести. Единожды. Но я убедилась в его практической нереальности. Жданов самодовольно хмыкнул и протянул мне руку, помогая подняться. Мы были в песке с ног до головы. Снова пришлось лезть в море.
А вернувшись с пляжа, мы увидели машину Макса у ворот. Внутри что-то сжалось от нехорошего предчувствия.
– Абушаев просит, а точнее, требует реванш боя с Литвицкой, – по тому, как дернулся Артур, стало ясно, что это очень плохая новость.
– Если мы откажемся? – я все еще ничего не понимала. – И кто такой Абушаев?
– Промоутер Ари. И большинство контрактов и договоренностей завязано на нем, – ответил Макс, – помнишь, скользкий тип, что рявкнул на Литвицкую?
Я кивнула.
– Максик, но есть ведь еще что-то, кроме реванша, да? – Артур вцепился в мою ладонь, до боли стискивая руку.
– Жданов, слушай…
– Макс!
– Реванш – единственное условие для замены.
– Замены? – я снова ничего не понимала.