Я прошу прощения

Мне было больно потерять тебя. Но еще больнее было все эти годы быть причиной твоего отсутствия. В критической ситуации водитель всегда выворачивает руль на пассажира, и я не стала исключением.

Но прошу я у тебя прощения за то, что предала тебя намного раньше того рокового вечера, когда лобового столкновения избежать было невозможно.

Возможно было избежать той жизни, в которой мы оказались по моей вине. Прости, прости меня, родной, ты даже представить себе не можешь, как сильно я скучаю.

Через всю мою жизнь красной нитью проходит глубочайшее чувство вины размером с черную дыру, и справиться с этим – это начисто стереть

все воспоминания. Но разве можно отказаться от всего того, что мы пережили, держась крепко за руки? Ведь, кроме ада, был и рай, понятный только нам двоим. И вот теперь ничего нет.

А как хорошо все начиналось…

А как начиналось? На самом деле я думаю, что началось все гораздо раньше, чем я думаю.

Классический балет есть замок красоты,

чьи нежные жильцы от прозы дней суровой

пиликающей ямой оркестровой

отделены. И задраны мосты.

(И. Бродский)

Я не была балериной от Бога и не считала балет своим призванием, просто я слишком много времени посвятила этому жестокому миру изувеченных пальцев и психики.

– И, батман, девочки! И раз… И два…

Голос нашей балетмейстер-дамы врезался мне в память вместе с воспоминаниями о контрольных взвешиваниях и бесконечных часах возле станка.

– Подтянули зад! Вы здесь не Плисецкие и даже не Волочковы, жир со всех сторон лезет!

Оскорбления – это неотъемлемая часть становления любой танцовщицы. Классическая школа сурового балета. После батмана будут гранд-батманы. Сначала правая нога, потом разворот на 180 градусов возле зеркала и махи левой ногой с идеально прямым коленом. Когда работает тело, мозги обычно отдыхают. Механическая работа, в которой главное – тянуть носок, держать спину ровно, зажать ягодицы «в кулачки» и поднимать ногу выше чем на 90 градусов. О карьере в балете я заканчивала мечтать обычно на растяжке, когда в прямом смысле слова «провисала» между стулом и шведской стенкой в шпагате «с прогибом». Раскачивалась, надавивши на колено. Никакой боли нет. Только правая нога растянута больше, чем левая, и мне приходится хитрить – подвигаю стул ближе к шведской стенке, чтобы не так сильно «провисать». Там проходила большая часть жизни восемнадцатилетней воспитанницы балетного училища Варвары Ворошиловой.

Тот летний день, почти десять лет назад, возможно, мог бы закончиться, как и сотни предыдущих, усталостью юной балерины, но все пошло по совершенно иному сценарию. Все закончилось окончанием балетного училища экстерном по собственному желанию. И вот как это было.

Ровно так же, как эта книга состоит из слов, а слова из букв, балет соткан из движений. Четкие и неукоснительные позиции тела, классические положения рук и ног, вращения, прыжки и движения – все это танец балерины.

Балетмейстер-дама следила за каждым нашим движением. Поскольку обычно мы с девочками становились в шахматном порядке, то спрятаться от ее взгляда было практически невозможно. Кстати, если преподаватель начинала демонстративно выявлять безразличие, то хуже не придумаешь – тебя списали.

В зале стояла духота, и кто-то попросил открыть окно. Прохладный ветерок залетел, как очень странный и нежданный гость в нашу обитель скуки и монотонности. Там, за пределами нашего мира, шла жизнь. Прямо под окнами балетной школы работал бассейн с голубой, прозрачной, манящей водой. В душном и так настойчиво пахнущим женским потом зале этот кафельный

океан мне казался раем.

– И… еще раз… Пробуем с выбрасыванием ног… Коровы толстожопые…

Я до сих пор помню, что случилось в следующую секунду. Я повернула голову, и в окне увидела его. Он надевал плавательные очки и готовился к прыжку в воду с бортика. Совершал совершенно привычный для него ритуал и даже не подозревал, что именно в эту секунду на него смотрит девушка, которая совершит для него не один прыжок «па де ша», имитирующий легкий, грациозный прыжок кошки.

Первая встреча всегда оставляет в памяти резонанс: мы можем быть теми, кем хотим, это же ноль – точка, с которой все может начаться, но вряд ли кто-то придает значение первому слову, первой улыбке и первой неудачной шутке. Это потом, спустя годы, в памяти отчетливо складывается узор из всего «самого первого», потому что первое – всегда, всегда незабываемое.

– Девушка, это мужская раздевалка.

Я никогда не была стеснительной, тем более не знала, что у пловцов раздевалки не подписаны. После репетиции я решилась на отчаянный шаг – найти «Нептуна» – и просто спустилась на первый этаж, даже сама не поняла, как оказалась в этом рассаднике тестостерона. Но передо мной стоял Он – мой идеально атлетически сложенный принц. В полотенце на бедрах. Какая же глупая ситуация… Я моментально покрылась пунцовой краской и выскочила из здания.

Пловец догнал меня уже почти возле остановки.

– Сумку бросила, с тапками этими своими…

– Это пуанты, – ответила я и поняла, что «пропала».

Навсегда. Насовсем. Навечно. Голубые глаза, волосы цвета пшеницы, широкие плечи и улыбка самого доброго и красивого в мире человека. Моего. Настоящая любовь с первого взгляда в 18 лет.

– Я не из ваших, балетных, я в этом не шарю. Клим, кстати.

– Варвара, – протягиваю руку для знакомства.

Знаю, что для девушки куда естественнее было бы подставить щеку или как-то лукаво подморгнуть, но… протянутая рука сразу указывает на отсутствие в этом знакомстве любых намеков на флирт. Только смешно стало очень.

– А чего ты смеешься, Варвара? Нормальное имя, Клим – сокращенно от Климентий.

– У меня фамилия – Ворошилова…

Смеемся вместе. Вот так встретились Варвара Ворошилова и Клим. Танк, а не любовь.

Он провожал меня домой через весь город пешком. Мы говорили, говорили, говорили… Вокруг нас летели секунды, века, ветра и мантии времен. Так бывает, ты встречаешь его и выпиваешь всю суть мироздания до дна. А суть же настолько простая – любовь! Ничего, ничегошеньки в жизни больше не важно и не нужно, кроме уютного счастья, в которое закутываешься с головы до пят и смеешься так звонко, что путаются мысли и случайности слетаются, как птицы, расправляющие крылья под взглядом своих богов. Под любовью совершаются поступки. Умные, глупые, ошибочные или такие, на которые никогда не решался. На уроки балета я больше никогда не возвращалась, сделав свой главный прыжок – «грант жете» – в руки самого любимого и надежного партнера.

Однажды в старом учебнике по философии, найденном на антресолях, я прочла, что любовь – не всегда красотка в легком платье. Иногда это чувство можно сравнить с уродливой старухой, шаркающей по коридорам памяти безразмерными бахилами.

Или жестокая карающая субстанция без намека на обволакивающие чувства заботы и нежности. Самый яркий пример из истории: когда влюбленный герцог – князь – принц – король убивал всю родню девушки, а иногда и действующего мужа, чтобы завладеть красавицей без остатка. От любви не всегда дети получаются, иногда и преступления.