Я просто тебя люблю
Шрифт:
Ирраш, манерами по своему обыкновению пренебрёгший, а попросту наплевавший на них, дожидался хозяина апартаментов в его собственном кресле. Да ещё и не постеснялся ноги в ботфортах, до колен грязью забрызганных, на стол положить. Правда, на самый край. Что не мешало ему концом нагайки присохшую глину раздражённо отколупывать, роняя ошмётки на бумаги.
Шай, беззаботно ногами болтающий, на подоконнике пристроился. Блондин был весел и откровенно пьян. Под наполовину расстёгнутым камзолом белела рубаха со следами помады на воротничке. Точнее, двух помад разных
И только Адин, занявший кресло для посетителей, выглядел безукоризненно аккуратно. И спокойно.
— Доброе утро! — радостно поприветствовал вошедших Шай. — А вам тут уже места нет! Дан, посмотри на себя: ты же убого живёшь! Не мог выпросить у Адаша что-нибудь приличней этой конуры? Да у леди Нейхрес сортир больше будет.
— Он ещё или уже? — поинтересовался у Адина хаш-эд, плечом к шкафу с бумагами прислоняясь.
Не сделай он этого, Тхия даже войти бы не сумел. Места в кабинете действительно не осталось.
— Вроде бы, ещё, — невозмутимо ответил ивтор. — Помнится, вчера вечером он леди Нейхрес отправился с днём рождения поздравлять.
— И поздравил, прошу заметить, — поиграл бровями блондин. — И её и её сестру. Хотя у малышки именины только через месяц будут. Но я, так сказать, авансом. Потом ещё раз поздравлю. Что мне, жалко, что ли?
— И? — спросил Дан, косясь на перемазанный воротник ивтора.
Кстати, камзол у красавчика не просто расстёгнут был — на одежде пуговиц, с мясом выдранных, не хватало. Видимо, поздравление действительно вышло бурным.
— И ни-че-го! — развёл руками Шай, едва с подоконника не свалившись. — Фрейлин к императрице по-прежнему не пускают. Говорят, больна твоя матушка, Дан. По такому случаю в покои вхожи только личные горничные и её наперсница. Но даже не пытайся меня уговаривать! Ты эту каргу видел? У неё, конечно, тоже день рождение скоро. Но, кажется, трёхсотое. Я, понятно, душой за наше дело болею, но телом страдать не готов. И…
— Заткнись, — бросил хаш-эд. Блондин не только послушно рот закрыл, но ещё и ладонью его зажал. — Просто какое-то мировое поветрие во дворце, все болеют: дядя, императрица, Адаша.
— Ну, тогда моя новость тебя должна порадовать, — хмыкнул Ирраш. — Сестрица твоя, в полном здравии, в данный момент направляется в северные провинции. Без кареты и багажа, в сопровождении только двоих охранников. Сам с ней на постоялом дворе едва не нос к носу столкнулся.
— Я смотрю, нынче пути через Тьму актуальность потеряли, — заметил Адин.
Мог бы и не делать глубокомысленную мину. Без неё понятно: коли хочешь сохранить своё путешествие в полной тайне, то двигайся своим ходом. И то ведь гарантий нет, что не доведётся с кем-нибудь нос к носу столкнуться.
— Она тебя видела? — поинтересовался Дан.
Шавер только молча глянул исподлобья. Правда, взгляд у него вышел весьма красноречивый.
— Тхия, передай своим, чтоб тихо сидели, — распорядился хаш-эд. — Пока не выясним, что этой стерве на севере понадобилось, ничего не предпринимаем.
— Так лорды марок уже выступили…
— Значит,
— Нет пока. Он…
— Неважно. Значит, вечером обсудим.
— Дан, увёз бы ты куда-нибудь Арху, — подал голос Адин. — Ю с детьми спрятать легче, их и в столице никто не достанет. Ллил у Ирраша ничего не грозит, а…
— Я твою мысль понял, можешь не развивать. Только если я сейчас заикнусь об отъезде… — Харрат запустил пятерню в шевелюру, но договаривать не стал.
— Опять поругались? — скроив плаксивую мину, сочувственно протянул Шай. — Ладно-ладно, нечего на меня так смотреть. Уже и просто спросить нельзя? Я ж так, поинтересоваться.
— Ирраш, бери эту пьяную рожу и делай что угодно, но через час она мне нужна трезвая и вменяемая.
— Только рожа? — удивился блондин. — Всё остальное не требуется? А, между прочим, кое-кто считает, что у меня и задница ничего. Вы просто не ценители!
— Вменяемости не обещаю, — буркнул шавер, из-за стола выбираясь, — её там сроду не было. Но протрезвить — протрезвлю.
— Дан, вот ты как хочешь, а намечается грандиозная заваруха, — Тхия посторонился, пропуская Ирраша, волочащего за шиворот не слишком успешно отбивающегося Шая. — Как бы нам не опоздать.
— Не каркай, каркун, — лорд Харрат уселся в освободившееся кресло. — И это мы вечером у Адаша обсудим. А сейчас давайте немножко поработаем на благо императора, а не против него. Ну так, для разнообразия. Что там с советом? Ты документы подготовил?
Рыжий, подавая Дану папку, на Адина вопросительно покосился. Тот в ответ лишь головой покачал, мол, не дави. Арифед едва заметно скривился — ему фатализм ивтора не нравился категорически и позиции: «Пусть идёт, как идёт, а там посмотрим, куда вырулит» — он не принимал. Но совету последовал. Нравится или не нравится, а на хаш-эда сейчас и впрямь давить не стоило. И без того как пружина свёрнутая: только тронь и начнёт головы сносить. Лучше уж не провоцировать.
***
Храм Изначальной Тьмы подавлял. Наверное, именно эту цель архитекторы и преследовали, его проектируя. Но Архе он всё равно не нравился. Огромная коробка, казалось, готова была на каждого вошедшего потолок уронить. Вроде бы и высоко он. Полированный базальт отражает такой же чернильный гладкий пол и гигантские колонны, смахивающие на пальмы. А мерещится, что каменные плиты над макушкой висят.
Да и темно, не смотря на то, что храм насквозь крест-накрест коридорами-тоннелями прорезан. А масляные светильники на длинных — в рост лекарки — ножках не разгоняют полумрак, делают его только гуще, плотнее. И традиционный образ богини — неровная дыра, пробитая всё в той же базальтовой плите и задрапированная чёрным, вечно колышущимся муаром, просто жуть нагонял.
Ну а меньше всего ведунье нравились местные служители. Все как на подбор пузатые, плешивые, с сальными глазками. Салились они не на симпатичных прихожанок, а только при виде развязанных кошельков.