Я родила от друга мужа
Шрифт:
И мы, наконец, отходим от людей и направляемся на выход.
– Чудесная погода, не так ли? – Никольский резко останавливается на улице и смотрит на небо. – Звезды яркие, завораживающее зрелище.
– В романтики заделался? – задираю голову наверх. – Звезды как звезды. Они всегда одинаковые, - равнодушно пожимаю плечами. – Идем?
Мы подходим к машине, но она пустая.
– Я отпустил Федора, сам поведу, раз уж не пью, - поясняет Иван.
– Ты умеешь? – скептически выгибаю бровь. – Не
– Обиделась, да? Обычно ты милая и покладистая, а сейчас упорно ежика из себя изображаешь. Присаживайся.
Он открывает пассажирскую дверь и ждет.
– Благодарю. Ваши манеры, как всегда, на высоте, - недовольно хмыкаю.
– Пристегнись! – бросает Никольский и заводит двигатель.
Насупившись, хватаю ремень безопасности, как будто я когда-либо не пристегивалась.
Иван молчит, я упорно тоже. Внутри все кипит, но я не хочу ругаться с человеком за рулем. Да, безопасность превыше всего.
- Квартира Полины в другой стороне! – вдруг понимаю, что мы не туда едем.
– Знаю. У них все хорошо, Паша поужинал пиццей, посмотрел «Крестного отца» и уже лег спать. Не стоит его будить.
Открываю и закрываю рот. Я в шоке.
– Я не знаю таких подробностей! Откуда?! – наконец, выходит из меня.
– Просто предпочитаю самостоятельно отслеживать важные моменты.
Быстро печатаю Полине. Да, Никольский не обманывает.
– Хорошо. Но твоя квартира тоже не в этой части города, - говорю уже спокойнее, когда получаю подробный отчет о вечерних занятиях сына. – В лес меня везешь? Хладный труп закопать?
– А-хах, что-то вроде того.
– Либо сама от меня избавишься, возможность будет, обещаю.
Это он шутит, да? Сижу, глупо хлопаю ресницами. Потом бросаю это пустое занятие и смотрю в окно. Из города мы не выезжаем, да и ни к какому парку тоже не едем.
– Самое высокое здание в городе, да? – наконец, догадываюсь я. – Не была здесь, хотя читала.
– Ага, оно самое. Не «Москва-сити», конечно, но и у нас есть скоростной лифт, смотровая площадка, стеклянный пол и прочие прелести.
– Что-то мы сплошь на высоте время проводим – то завтракаем в видовом ресторане, то ночью на звезды едем любоваться, - беззлобно ворчу. – Ах да, еще и работаем на последнем этаже и живем в пентхаусе.
– И не говори, фантазия у меня слабая. Но не могу же я привлекать креативщиков для организации личного свидания с девушкой, - усмехается Иван.
– А у нас свидание? – сощуриваю глаза и внимательно смотрю на него.
– У нас уже несколько часов свидание, разве нет? – он широко улыбается и проводит рукой по своим волосам.
– Позер! – отворачиваюсь, чтобы открыть дверь и выйти наружу.
Не хочу отвечать на вопрос о свидании, у Ивана часто все не просто так.
–
Поясняет он, открывая мне дверь.
– Ха! – фыркаю, с трудом сдерживая улыбку. До чего обаятельный гад, как на такого злиться? Даже если есть за что.
– Прошу, мадмуазель, - он оттопыривает руку, - мой локоть к вашим услугам.
Осторожно хватаюсь за него.
– Знаешь, иногда мне кажется, что в тебе живет несколько Иванов.
– Как и в любом из нас, - он легонько пожимает плечами и ведет внутрь здания. – Иваны, они такие, любят поселиться в голове.
– Да ну тебя, - стукаю его кулачком и смеюсь. – Каждый раз собираюсь завести серьезный разговор, но, кажется, с тобой это невозможно.
– Серьезные разговоры давно не в тренде, юмор, вот что работает. Смотри, сейчас будет красиво.
Мы заходим в лифт, Никольский нажимает на кнопку последнего этажа, и устройство трогается. Этажом выше начинается стеклянная стена, сквозь которую видна картина вечернего города, огни зданий, мигающие рекламные щиты, проезжающие мимо автомобили.
И ведь задумка не нова. Но каждый раз смотришь, как в первый раз. Прямо, как на море и платаны, и песок.
– О чем думаешь? – шепчет Иван мне на ухо, обдавая горячим дыханием.
– Об Анапе. Я там была в детстве, с бабушкой. И сейчас вспомнилась, ведь на море, как и на ночную панораму города, никогда не надоест смотреть.
– Ты росла с бабушкой, да?
– А ты как будто не все обо мне узнал? – отлипаю от мерцающих огней и поворачиваюсь к Никольскому.
– Ну, знаешь ли, я не настолько вмешиваюсь в чужую жизнь.
– Ага, я заметила, - усмехаюсь.
– И да, я росла с бабушкой, от нее мне досталась квартирка, которую я продала, чтобы мы купили побольше для семьи. И теперь ее у меня нет. А я должна была сохранить что-то для Павлика.
– Не переживай, у него будет другая, все равно, в ветхом жилье небезопасно жить.
– Она не была ветхая! – вспыхиваю возмущенно. – Она была… Родная.
Слово само срывается с языка, и в груди расползается печаль.
Лифт слегка дергается и останавливается, двери открываются.
– Идем, попробуешь скинуть меня вниз! Ты же злилась! – Иван хватает за руку и тянет наружу.
– Не говори глупости, - произношу смущенно.
Наверху оказываются люди, они смотрят на нас с любопытством. Иван в смокинге, я в вечернем платье, а скачем, как подростки.
– Вот! Самое романтичное место в городе. По крайней мере, именно здесь чаще всего делают предложение руки и сердца.
Внутри что-то испуганно щелкает. Он же не собирается? Это была шутка на вечере? Ведь так?