Я - Русский офицер!
Шрифт:
— Где ты так научился летать? — спросил один из курсантов, присаживаясь рядом.
Валерка молча расстегнул свой летный комбинезон и, аккуратно сложив его, сказал:
— Я же, еще до войны, на соревнованиях по фигурному пилотажу занял первое место в области…
— А тогда чего тебя сразу не взяли на фронт?
— А кому я на фронте, без умения летать на ястребке, да и без погон нужен? — спросил Валерка многозначительно. — Нужно офицером быть, а для этого необходимо окончить военную школу летчиков. Гражданских в авиацию не берут. А я страсть, как хочу скрестить свои шпаги, с каким-нибудь
— Ну, ты и загнул, с асом! У фюрера тоже есть любимчик — полковник Галланд. Вот это всем асам ас! Ему говорят всего 25 лет, а он столько имеет побед, сколько у собаки блох!
— Вот только, Краснов, я не пойму, откуда у тебя такая немецкая манера пилотирования? Сильно уж похожа… Вопреки всем нашим наставлениям.
— Это просто! Мой отец военпредом был на 35авиационном заводе в Смоленске. Им для КБ фильмы всякие учебные из Германии показывали. «Тактика и стратегия пилотов Люфтваффе». Да самолеты закупали, чтобы наши инженеры в них ковырялись и выведывали немецкие тайны. Вот я там всякого и насмотрелся! Хоть сейчас сяду в «109-Мессер» и без всяких проблем с любым немецким асом один на один, как рыцарь на турнире! Правда, по боевому уставу Люфтваффе, немецкие летчики работают только по своей инструкции. Они летают всегда в строю, словно волки стаей. Немцы они настоящие охотники: один атакует, двое прикрывают. Немцы всегда занимают выгодную позицию и переходят в атаку на самых коротких дистанциях, словно щуки из зарослей ряски. Этого у них не отнять. Но если взять наши наставления и чуть-чуть из их боевого устава, то будут гореть эти асы за милую душу…
В этот момент стало тихо. Каждый из курсантов Валеркиного учебного звена мысленно представил себя щукой, затаившейся в траве.
Подобная тактика действительно была эффективна. Заняв доминирующую позицию среди облаков, можно было мгновенно садиться противнику на хвост и резать его плоскости кинжальным огнем своих пушек и пулеметов.
Сейчас сокурсники завидовали Краснову. Ведь только он один из их курса, сидел в знаменитом «109-Мессершмитте», и знал, как его боевые качества, так и слабые стороны.
А эти знания в бою, порой были намного важнее тех, которые приходят с опытом сгоревших в воздухе друзей.
— Научи нас! — задумчиво сказал Смирнов.
— Ты же, наверное, помнишь по этим фильмам, как Геринг свою немчуру к войне готовил? — спросил Виктор.
— Научу! Но только уже завтра. Сегодня, чертовски устал, — сказал Краснов и, положил голову на подушку.
В палатке вновь стало тихо. Все курсанты после слов, сказанных Красновым, задумались.
Он словно сделал новое открытие в тактике воздушного боя, и эта тактика засела в головах сослуживцев прочной доминантой.
Все было просто — связать боевой немецкий устав с советским руководством по пилотированию боевых самолетов. Подобный винегрет, как раз мог оказаться единственной панацеей в борьбе с Люфтваффе.
Уже на следующий день после учебных полетов, Краснов «летал» со своими сослуживцами вокруг палатки. Было странно наблюдать, как несколько здоровых мужиков, выстроившись в цепочку друг за другом, «летают» на деревянных самолетиках, жужжа, словно дети.
Краснов,
Все эти холостые тренировки издали казались простой забавой, но, отработав взаимодействие в воздухе на виражах и вертикалях, каждый из них сохранил не только чувство слаженности и строя, но и чувство боевой ориентации. Опыт ежедневных холостых «полетов», словно капельки воды капали в стакан их сознания, чтобы уже через несколько месяцев наполнить его до краев прочными знаниями.
Все это умение не один раз спасет жизнь его друзьям, ведь впереди были годы войны, а им сквозь потери своих однополчан еще предстояло дойти до Берлина.
Фронт
Январь 1942 года выдался суровым, как и вся русская зима. Еще в декабре в Подмосковье стояли сильнейшие сорокаградусные морозы, которые напрочь сковали все силы немецкой армии «Центр».
В такие морозные дни весь фронт от Ленинграда до Курска замер в ожидании тепла. Все ждали, что с его приходом, отогрев моторы своей техники, противоборствующие стороны вновь бросятся в смертельную драку. В такие морозные дни даже вылеты боевых самолетов были исключением. Наши истребители поднимались лишь тогда, когда была опасность подхода к столице немецких бомбардировщиков под прикрытием «109-Мессеров».
Молодой лейтенант Краснов, продрогший до костей в кузове видавшей виды «полуторки» и вымотанный длительным переездом из Москвы, спрыгнул в снег невдалеке от КПП. Он окинул взглядом окрестности полевого аэродрома, и с трепетом посмотрел в глубокую голубизну подмосковного январского неба, поражаясь его ультрамариновой синеве, вызванной сильнейшими морозами.
Было тихо. Фронт замер, словно вообще не было войны. Сердце забилось в предчувствии встречи с новыми фронтовыми друзьями, которые уже в ближайшее время станут его настоящей семьей.
Красноармеец в огромных валенках и тулупе с висящим на шее автоматом, подошел к прыгающему возле КПП замерзшему лейтенанту и спросил:
— Ваши документы, товарищ лейтенант!
Краснов сунул свою руку под шинель и достал из нагрудного кармана книжку военного летчика и предписание. Часовой, сняв рукавицу, взглянул на предписание и, не глядя на первую страницу удостоверения, сразу открыв его посередине. Краснов улыбнулся, держась перчатками за свои уши. Он знал, что приказом СМЕРШа часовые и воинский патруль обращают внимание на скрепки, скрепляющие листы всех документов. Только в советских документах скрепки от пота и влаги ржавели, оставляя на листах рыжие разводы.
— Все в порядке! — сказал часовой и подал Краснову документы.
— Мне, солдат, надо пройти на КП шестого истребительного авиаполка ПВО ОСНАЗа — спросил Валерка, пряча документы назад в карман.
— Вам, товарищ лейтенант, по этой дороге, до первой хаты. Там дальше будет указатель. КП находится в каменном двухэтажном здании бывшего барского особняка.
— Спасибо, товарищ красноармеец, — сказал лейтенант и, вытащив пачку папирос, подал часовому.
— На посту нельзя! — сказал он утвердительно, но, взяв папиросу, сунул её за козырек шапки-ушанки.