Я - Русский офицер!
Шрифт:
Гвардии капитан Храмов шел параллельным курсом, поднимая самолет все выше и выше. Вдруг его ЯК-3, словно свалился на бок, и стремительно набирая скорость, словно с горки, стал уходить от лейтенанта.
Краснов, не упуская его из вида, привычно заложил вираж, не отпуская ни на метр машину Храмова из зоны «огня» своего фотопулемета. Он надавил на гашетку, и фотопулемет исправно зафиксировал брюхо самолета ведущего на добрый десяток кадров.
— Ну что, Воробушек, порезвимся? — послышался голос капитана в наушниках шлемофона,
— Я готов! — коротко ответил Валерка и слегка добавил газ.
Самолет послушно приподнял нос и, хватая воздух винтом, устремился следом. Удивленный капитан Храмов старался скинуть своего ведомого с хвоста, но тот плотно «сидел», словно приклеенный. Капитан резко перешел в набор высоты, переходя на вираже в мертвую петлю. Завершив маневр, он решил зайти в хвост напарнику, но Краснов, разгадав его замысел, вместо того, чтобы следовать за ним, ушел от преследования и, резко развернув машину от солнца, свечой пошел навстречу командиру своего звена.
Уже через несколько секунд, самолет стал набирать высоту, выходя на вертикаль, и тут же из «фотопулемета», лоб в лоб атаковал капитана.
— Эй, эй, еей! Воробушек, ты, это парень, не балуй! — завопил Храмов по громкой связи, видя, как ему навстречу приближается ЯК-3 Краснова.
— Нам еще воевать!
В этот миг Валерка вновь нажал на гашетку, фиксируя на фотопленку перекошенную и испуганную физиономию своего командира. Только завалив свой ястребок в вираж, Храмов чудом избежал лобового столкновения и тут же, дрожащим и нервным голосом проорал в лоренгафон:
— Ты че, воробушек! Совсем, что ли, чокнутый! Высота три с половиной тыщи! Гробанемся так, что хоронить будет нечего! Тоже мне, ас, мать твою за ногу!
Пока капитан выводил машину из пике, Краснов, довершив маневр, занял доминирующую позицию, выйдя в хвост Храмову, на линию горизонта.
— Ты где делся, воробей!? — спросил капитан, вращая своей головой во все стороны в поисках напарника, которого и след простыл.
— Я тута! — ответил по рации Краснов и слегка приподнял машину над самолетом Храмова.
Капитан оглянулся, и в этот миг Валерка, окрыленный «первой победой», покачал крыльями своего первого боевого «Яка». Он дал понять капитану, что исход учебного боя уже предрешен в его пользу.
Всего двадцать минут схватки и Храмов почувствовал, что этот молодой лейтенант сделал его, как когда-то он делал новичков-желторотиков.
Судя по манере пилотирования лейтенанта, он явно заслуживал того, чтобы после школы военных летчиков он и был определен в 6 авиационный полк ПВО ОСНАЗа. Такое мастерство было поистине настоящей редкостью.
Это было его призвание. Это был настоящий врожденный талант. Талант, как говорили летчики, от самого Бога!
— Васильевич, а скажи, как красиво тебя, настоящего Сталинского сокола, желторотый «воробушек»
— Бесенок! Чуть не разнес моего «Яка» в щепки! Ему только на «этажерках» летать, — зло буркнул капитан, снимая шлемофон.
По его вспотевшему лбу и волосам было видно, что Храмов в этом учебном бою испытал настоящий шок. Впервые за все время войны, он почувствовал себя в качестве летающей мишени. Молодой девятнадцатилетний пацан вытянул из него все силы, закручивая на виражах довольно классный пилотаж.
— Ну что, «воробушек», поздравляю! Я думал, ты летаешь, словно патефонная пластинка Утесова над огородом, а ты, ты я вижу настоящий мастер, — сказал капитан, пожимая руку Краснову.
Летчики эскадрильи, наблюдавшие весь этот бой, бросились к Валерке с поздравлениями. Кто хлопал по плечам, кто пожимал руку, а кто вообще норовил поднять его на руки. Впервые в жизни, Валерка, ощутил к себе такое внимание сослуживцев, от чего ком подкатил к горлу.
Это был поистине еще один триумф! Уроки отца, который в течение двух лет показывал ему хитрости боевого пилотирования, не прошли даром. Летая по комнате на игрушечных деревянных самолетиках, Валерка, словно губка, впитал отцовское мастерство. Сейчас, когда был позади аэроклуб и одесская летная школа, он раскрылся подобно куколке, превратившись в совершенную и прекрасную бабочку. Для многих подобные метаморфозы были непонятны, но он точно знал, что все эти виражи, бочки, горки и мертвые петли он уже прошел давно своим сознанием. Сейчас мышцы просто делали то, что диктовал им тренированный мозг, и это было поистине настоящее чудо.
Слух о первой, хотя и учебной победе «воробушка», мгновенно долетела до командира полка. Даже герой Советского Союза, гвардии полковник Шинкарев, найдя минуту свободного времени, срочно примчался к стоянке самолетов на полуторке, стоя прямо на её подножке. Не каждый день в полк прибывают офицеры такого класса, и ему было интересно своими глазами увидеть нового героя дня.
— Смирно! — прозвучала команда, когда Герой Советского Союза гвардии полковник Шинкарев спрыгнул с подножки дежурной машины рядом с офицерами эскадрильи.
— Товарищ полковник, личный состав третьей эскадрильи плановые занятия по отработки элементов воздушного боя закончил. В результате учебной дуэли, лейтенант Краснов трижды поразил самолет условного противника. На основании мастерского пилотирования и отличного знания боевых качеств самолета, считаю целесообразным допустить лейтенанта Краснова к боевым вылетам в составе звена капитана Храмова.
Шинкарев закрутил свой ус и обратился к летчикам.
— Здравствуйте, товарищи офицеры! — сказал полковник, обратившись к вытянувшимся по стойке смирно офицерам.