Я сын батрака. Книга 1

Чухлебов Семен Кондратьевич

Пока я отсутствовал, Рая с Зоей приготовили ужин, я решил ещё что-нибудь купить к столу, как гостинец Артамоновым, говорю Неле, дочери хозяев, которой было двенадцать лет: «Пойдём, покажешь мне, где находится магазин и поможешь мне что-нибудь к столу купить». Она согласилась, быстро оделась, и мы пошли. Не знаю, что это был за магазин, но Неля его называла гастроном, там был большой выбор продуктов не только отечественного производства, но и зарубежные фрукты, как ананасы и мандарины, апельсины и прочее. Мы с Нелей набрали столько, что еле домой к ним притащили. За это Рая меня даже немного пожурила, что так много потратил денег. Интересно получилось, когда выбирали торт, он такой большой и очень красиво украшен разными цветочками и ягодками. Неля по этому поводу сказала: «Наши знакомые говорили, что этот торт очень вкусный, но я его никогда не ела». Сказала и внимательно смотрит на меня, ожидает моей реакции. Ну а как я смогу на это среагировать, конечно, мы торт купили, а ещё по её просьбе купили ананасы и мандарины и принесли домой. Вечером пришёл Леонид, ужинали, выпивали, затем пили чай с тортом, который в магазине выбрала Неля. После ужина

Леонид вызвал такси, и мы всей семьёй отправились в аэропорт Внуково. Там наш рейс отложили до утра. Зою с дочкой я определил в комнату матери и ребёнка для офицерского состава, а сам решил отдохнуть на деревянном диванчике в зале для офицеров. Мы хоть и не военные, но у нас были такие же удостоверения личности как у военных, поэтому нас определили в помещения для военных. Так вот, сижу на диванчике, время уже ночное, народа в зале мало, и меня потянуло в сон. Я снял свои крутые туфли, аккуратно поставил их под диван, как дома, лег на диванчик и уснул. Сколько я спал, я не знаю, проснулся от того, что кто-то толкает меня в плечо, открываю глаза, возле меня стоят два милиционера и один из них спрашивает меня: «Молодой человек, это Ваши туфли?» — «Да, мои туфли, — отвечаю стражам порядка. «Так вы их наденьте, а то, как бы у Вас их не украли». Я поблагодарил служителей порядка за внимание ко мне, скорее к моим туфлям, надеваю их на ноги, а сам думаю. Неужели кто-то может взять чужие вещи, здесь в офицерском зале, у меня и мысли не было что кто-то, сможет это сделать. Это результат того, что я очень долго жил в «тепличных» условиях, где воровство было крайне редко.

Посадку объявили к вечеру, я сдаю свои вещи в багажное отделение, и прошу приёмщика, чтобы он присмотрел за моей детской коляской, говорю ему: «Если положите вниз грузовой тележки, завалите её чемоданами и помнёте, то в Кемерово я получу не коляску, а что-то вроде колясочного пакета». Эту фразу я ему повторял раза три или четыре, наконец, он не выдержал моего натиска и говорит: «Да не волнуйтесь Вы, доставлю в полном порядке. Ваша коляска будет в целостности и сохранности». Но я так волновался за коляску, что не поверил его обещаниям, думаю, это он сказал, что бы я ему не надоедал своим беспокойством, а сам положит, красивую импортную коляску в самый низ тележки, а что я получу в Кемерово, я уже писал. Какое же моё было удивление, когда я увидел, как по лётному полю, везут на транспортной тележке багаж, а моя детская коляска, розового цвета с белыми разводами, восседает над ним. Честно говорю, мне было неудобно за моё недоверие к работникам аэропорта, и я мысленно перед ними извинился. В этот день мы в Кемерово не попали, была сильная пурга, и Кемеровский аэропорт не принимал. Наш самолёт посадили в Новосибирском аэропорту Толмачёво. Ещё в самолёте нам объявили, что самолёт возвращается в Москву, а нас по нашим этим билетам доставят в Кемерово местными линиями. Затем проводница сказала: «А сейчас уважаемые пассажиры, выходите из самолёта и идите в зал ожиданий аэропорта».

Вышли из самолёта, на дворе ужасная пурга, сверху летит крупный снег и дует сильный ветер, хорошо хоть в это время мороз был небольшой. Идём в здание аэропорта, на дворе темно, светит только один фонарь, который весит на крыше здания, аэровокзала, а само здание вокзала похоже на барак. Подходим к этому зданию, оказывается, это и есть главное здание аэропорта.

Зал ожидания довольно большой, слабо освещённый, я с ребёнком прохожу мимо группы мужчин, которые мне предлагают услуги такси. Но я им ответил, что пока не надо я, ещё не решил, как быть. В зале было довольно прохладно, особенно мне в моём демисезонном пальто. Зоя была тоже в демисезонном пальто, но она под него надела тёплую шерстяную кофту, и ей было комфортно. Мне она тоже предлагала купить в Москве шерстяной жакет, но я не знал, что так будет холодно, да и шерстяные вещи под пальто я никогда не носил и поэтому отказался.

Народ в зале заговорил, что привезли багаж, я пошёл туда и прямо с багажной тележки взял свой чемодан и коляску. Зоя с дочкой сидела у стены на стуле, я поставил вещи рядом с ней и сам сел на стул стоящий рядом. Сидим, ждём неизвестно чего, я сидеть долго не могу и поэтому пошёл к диспетчеру узнать, что и к чему. Узнал и пришёл, рассказал Зое, что самолёт на Кемерово полетит только в девять часов утра, при условии, если погода будет лётная, а если она будет такая, как сегодня, то самолёт не полетит. Так что надо думать, как быть. Зоя тут же предложила ехать из Новосибирска до Кемерово поездом. Я тоже подумал, что поездом будет надёжней. Пошёл к таксистам, подошёл к ним и говорю: «Кто мне предлагал такси?» Мужчина лет сорока, вышел вперёд и говорит: «Это я Вам предлагал такси» — «Только я не один, говорю ему» — «Знаю, — сказал он, — с Вами молодая женщина с ребёнком и вещи, чемодан, детская коляска и сумка, всё увезём, только скажите, куда едем?» — «Поедем на вокзал, только скажите, сколько поездка до вокзала будет стоить?» — «По одежде заметно, что Вы иностранец, да и говорите с акцентом, поэтому считаю, Вас гостем, так что возьму недорого». Я возражать не стал, это не первый раз меня признают за иностранца и в Москве тоже самое было. Вас, наверное, интересует, что же в моей одежде было такое, что меня принимали за иностранца? Чтобы у вас на эту тему не было сомнений, объясню. Конечно, в первую очередь, это одежда. Я одежду шил у польских мастеров, а Польша, что ни говорите, это запад, поэтому и ткани у них были из западных стран Европы и, естественно, стиль одежды был западный.

Стиль одежды советского пошива и европейского разительно отличался. Мужской стиль советской одежды шился по фигуре, и поэтому плечи были, как бы заужены, а европейская мода тогда была с широкими плечами, будь то костюм или пальто. Брюки же были заужены, и советская пропаганда называла их «дудочки». Западный стиль одежды в советской прессе высмеивался, а людей, которые так одевались, называли «Стилягами». В советское время с ярлыками не церемонились,

их клеили кому надо и кому не надо, так что по западному образцу не каждый мог одеться. Я же был одет полностью по западной моде, да ещё у меня была шляпа из Бельгии, из хорошего материала и фирменными знаками на ленте. Ну а про ботинки я и говорить не буду, вы о них уже наслышаны. Вот поэтому я в чёрно-серой толпе советских людей выделялся своим нарядом. Надеюсь, что теперь вы поняли, что к чему, хотя современному человеку трудно в этом разобраться, ведь сейчас почти поголовно одеваются в заграничные вещи. Но все ровно кое-что я вам объяснил. А теперь вернёмся в аэропорт Толмачёво.

Мы с таксистом пошли к тому месту, где находилась моя жена, я ей сказал, что едем на вокзал, таксист взял чемодан и детскую коляску, я взял сумку, а Зоя — ребёнка. Вышли на улицу, там всё так же мела пурга, и тени не было на улучшение погоды. Мне показалось, что от аэропорта, до вокзала не так далеко, хотя позже я узнал, что это совсем не близко. Мне так показалось, может потому, что в машине «Волга», было тепло, и я согрелся, и даже по дороге задремал, возможно, и так. Приехали на вокзал, зашли в общий зал ожиданий, он огромный, а народу там ещё больше. Буквально негде яблоку упасть. Мы пробирались в зал офицеров, надеясь там получить место в комнате ребёнка, для Зои и Аллы, и место в гостинице для меня. Зою с дочерью я определил, женщина, которая там руководит, разрешила ей находиться в комнате матери, а мне пришлось сидеть в зале ожидания. Там было довольно прохладно, я сижу один, на деревянном диванчике, вокруг ни одного человека. Офицеры ходят туда-сюда, но на диван никто не садится. Из комнаты матери и ребёнка вышла жена, узнать как у меня дела, побыла немного со мной и ушла. Смотрю на свои наручные часы, до отхода поезда ещё далеко, а я уже замёрз окончательно, буквально, зуб на зуб не попадает. Зоя больше не выходила, наверное, уснула, пусть поспит, она тоже за дорогу намучилась, дай Боже.

Когда я решил что надо пойти вниз, в общий зал и походить там что бы согреться, на конечный случай взять такси и пусть он меня по городу повозит, а я у него в машине согреюсь и посплю. В это время открывается дверь гостиной, из неё выходит молодой офицер в лётной форме в звании лейтенанта, подходит ко мне и спрашивает: «А ты что здесь сидишь, мёрзнешь?» Я ему лаконично отвечаю: «Сижу, потому что жду, когда пойдёт мой поезд, а мёрзну, потому что холодно»— «А ты иностранец, что-ли?» — спросил он. «А почему ты так решил?» — «Да вот твоя одежда, акцент» — «Да нет, просто я работаю за границей, вот так и выгляжу». Лейтенант отошёл от меня немного, оценивающе посмотрел и говорит: «Наверное, в посольстве работаешь?» — «Если сказать точнее, то в Советском представительстве» — «Понимаю, служебная тайна. А как тебя зовут?» — «Семён» — «А меня Игорь, вот мы с тобой и познакомились, пойдём к нам в комнату, там тепло и ты согреешься» — «Да как то неудобно, вы там офицеры, а я нет» — «Да брось ты, офицеры не офицеры, мы с тобой практически в одном, как бы это сказать?» — «В одном статусе, вы хотели сказать?» — «Да вот именно, в одном статусе, ты работаешь за границей, и я то же там работаю, так что никакой разницы. Пойдём», — сказал Игорь, и мы с ним направились в его номер.

В номере были ещё два офицера, они сидели на дальней от нас койке и о чем-то разговаривали, и на нас совершенно не обратили внимания. Игорь, спросил меня, хочу ли я есть. Я действительно хотел кушать, как в самолёте, после вылета поел, так до сих пор ничего и не ел. Не то, что было нечего, а просто сначала было некогда, а потом еда ушла от меня, в комнату матери и ребёнка. Я у Игоря попросил горячего чая, если конечно можно, чтобы согреться. Он быстро приготовил чай, поставил на стол тарелку с бутербродами и печенье. Я молча принялся за еду, Игорь рассказал, куда он едет, где служит. Я больше молчал, потому что я никогда не был в таком положении и чувствовал себя скованно и, как говорится, не в своей тарелке. Вскоре в номер зашёл ещё один офицер, наверное, знакомый Игоря, так как он поднялся со стула и пошёл ему навстречу. Затем они сели на одну из свободных коек и о чём-то заговорили. Если честно, то я этому даже обрадовался, играть «шпиона» мне надоело, и я, наконец-то облегченно вздохнул. Я ещё был молодой, и находиться в роли другого человека мне было тягостно. Это гораздо позже я к этому привык, и поэтому никакого не удобства не ощущал. Раз двадцать давал автографы за композитора и певца, Михаила Звездинского, и даже был арабом из дружественной Советскому Союзу страны.

А сейчас, в номере, я попил горячего чая, согрелся, снял пальто, и мне захотелось поспать, ведь я уже почти сутки не сплю. То, что я прикорнул на диване в аэропорту Внуково, можно и не считать, там все ровно не дали мне поспать, и, наверное, правильно сделали, а то, я остался бы без ботинок. Игорь понял моё желание и говорит мне: «Семён, ты ложись на кровать радом с моей и отдохни, а если хочешь, то и поспи, а к поезду я тебя разбужу. Я с удовольствием растянулся на койке, и быстро уснул. Проснулся я от того что кто то меня толкает в плечо, открыл глаза и вижу Игоря, он говорит мне: «Вставай, на свой поезд опоздаешь». Я тепло попрощался со своим спасителем от холода и голода, и вышел из номера в зал ожидания. В нём уже стояла Зоя с дочерью на руках, и вертела головой в разные стороны, ища меня. Она вся была в волнении, уже не знала где меня искать, я ей объяснил, как всё получилось, разумеется, без подробностей, и мы пошли на посадку. После обеда, в этот же день, мы были в Кемерово.

Разумеется, нас никто не встречал, так как мы прибыли инкогнито. С вещами мы выбрались на, так называемую, привокзальную площадь, там стояли несколько машин-такси, в то время ими пользовались мало, так как было накладно, не у каждого найдётся 10–20 рублей за проезд. Дешевле было пройтись до трамвая и без пересадки, за три копейки, доехать до остановки Швейная фабрика, а то и до Предзаводского поселка. Я долго выбирал такси, хотелось взять машину комфортнее и красивее. Все-таки еду к тёще, будем ехать по деревне, надо представиться солиднее. Выбрал машину «Волга» ГA3-21.