Я тебя никогда
Шрифт:
— Ну… Проходи, — я отошла в сторону, пропуская его вперёд.
Матвей прошёл в комнату и сел на диван.
Я закрыла дверь и села напротив него на своей кровати.
Руки отчего-то дрожали, никак не получалось успокоиться.
Я нервничала.
Потому что ничего хорошего я от него не ожидала, конечно.
Когда появляется Матвей где-то рядом со мной — жди беды и обидных слов.
— Ты чё? Мышь приютила реально? — спросил он, увидев на полу комнаты клетку с мышкой.
— Да, — ответила
— Ничего я не предлагаю, — фыркнул он. — Тем более — тебе. Но ты могла вернуть мыша мне или…выкинуть вообще.
— Выкинуть? — подавилась я от злости на него. — Зверька такого маленького?
— А чё с ним ещё делать?
— А он живой, между прочим, — вскинула я подбородок. Да о чём можно говорить с человеком, который так жесток даже с животными, которые слабее его и уж точно ни в чём перед ним виноваты не были? — И ему на улице будет холодно. По ночам уже падает температура в нашем регионе, если ты не заметил.
— Спасибо за урок географии, — съязвил парень. — Просто… Эту мышь я подкинул тебе в надежде, что ты испугаешься и будешь бегать и орать по дому, как полоумная, а я засниму, и потом поржём над тобой всем классом. А ты эту мышку приютила… Клетку ему купила… На деньги моего отца, как я понимаю, да?
Снять видео и посмеяться всем классом?
Он серьёзно?
Неужели он настолько гнилой?
Неужели это так смешно — чьи-то фобии?
То есть мне дико повезло, что мышей я не боюсь, иначе меня ждал бы фееричный первый день в новой школе, который мне пытался обеспечить Матвей?
Так вот о чем он говорил, когда обещал мне устроить ад на земле…
Подброшенная мышка — лишь часть большого изощрённого плана.
Я внимательно всмотрелась в лицо парня.
Глаза у него умные и…злые.
Очень злые, жестокие, бесчеловечные какие-то даже…
Я недооценила противника.
Эта игра будет ещё более жестокой и злой, чем я могла себе представить.
И защитить меня от него будет некому.
Руки снова мелко задрожали.
Боялась ли я Матвея?
Да, боялась — я беззащитна.
Богу только ведомо что он и его такие же избалованные мажоры-одноклассники со мной сделают за этот год…
Если я его вообще переживу хотя бы.
— Тебе жаль денег на клетку? — тихо спросила я, еле взяв себя в руки. Не хотелось перед ним раскисать и показывать свою слабость и страхи.
— Нет, но ты снова падаешь на хвост моему отцу.
— Ты тоже живёшь за его счёт, — отметила я в ответ.
— Так он мой родной отец. А ты — найдёныш.
Я подняла глаза на Матвея.
Ему явно нравится меня оскорблять. Но я не буду поддаваться на провокации.
Тем более, что моя злость и выпады ни к чему не приведут — он всё равно выйдет
— Значит, ты хотел найдёныша заснять, чтобы потом вместе повеселиться с одноклассниками? — спросила я.
— Ага, я думаю, это было бы весело.
Смотрел как ни в чем не бывало.
Нечеловек какой-то ей-богу…
— У нас разное понятие о весёлом.
— Может быть. Но тебе придётся веселиться так, как привыкли мы.
— Зачем ты пришёл? — перевела я тему разговора.
Хотела, чтобы он скорее обозначил мотивацию своего присутствия здесь, и ушёл.
Ведь зачем-то он пришёл сюда? Не для того, чтобы пугать меня одноклассниками и уготованной мне участью же… Хотя от него чего угодно можно ждать.
— А… Да. Я хотел извиниться за мышь, — сказал он, а в голосе не было ни капли сожаления.
— Тебя мама попросила это сделать?
— Что сделать? — не понял он.
— Извиниться передо мной.
— С чего ты так решила?
— Потому что ты делаешь это совершенно неискренне. И словно бы по чьей-то указке или…просьбе.
— Ну ладно, — вздохнул Матвей. — Раскусила! Мама просила извиниться перед тобой. Типа извиняюсь!
Он сделал лёгкий поклон, как бы издеваясь надо мной.
И это было отвратительно.
И обидно.
Ведь он на самом деле не особо красиво поступил.
Мог бы и извиниться за свой поступок и злые намерения.
Но это вовсе не для него…
— Знаешь, без искренности и раскаяния эти слова ничего не стоят, — сказала я.
— И что дальше?
— Тебе всё равно, приму я твои извинения или нет, так ведь? Между нами ничего не изменится.
— Слушай, а ты не такая дура, какой показалась мне вначале, — усмехнулся Матвей, подтверждая тем самым мои слова.
— Впрочем, и мне твои извинения до звезды, — сказала я жестко. — Типа извинился? Типа извиняю. Галочку поставь, что сделал это. И пока. Мне надо ещё… Подруге позвонить.
— Да нет у тебя подруг, — зло ухмыльнулся он. — Папа всё всем уже о тебе рассказал, все уши прожужжал. — Он неожиданно подошёл ближе ко мне и склонил голову ко мне так, что наши лица оказались ровно напротив друг друга. — Никому ты не нужна, ущербная.
20
Я стояла рядом и не могла даже вдохнуть в себя воздуха.
Он так близко пугал, заставлял волноваться и…что-то ещё.
Его слова ранили и задевали за живое.
Подруг у меня в самом деле не было: мы просто не понимали друг друга.
Меня больше интересовал мир, сознание человека, красоты природы, а их…
Мальчики, шмотки, украшения и вечеринки…
Я же ни на какие вечеринки вообще не ходила.