Я в любовь нашу верю...
Шрифт:
— Спокойно, — приговаривала она, — спокойно. Ты же сама ввязалась в это, потому что так захотела. Отступать поздно.
Но вторая ее половина, более благоразумная, вопила о том, что надо бежать отсюда со всех ног. С опозданием сработал инстинкт самосохранения. Нару нервно оглянулась через плечо. Может, такси еще не успело уехать? Но ноги ее уже сами несли к крыльцу особняка, и вот она уже поднимается по каменным ступеням и дергает за дверной звонок. Раз, другой, третий. Сердце дикой птицей рвалось из груди, дыхание прерывалось. Девушка аккуратно вытерла бумажной салфеткой выступивший над верхней губой пот и выдохнула,
Нефрит уже позабыл, как звучит дверной звонок, оттого и не сразу сообразил, что за настойчивый звон эхом проносится по пустому особняку. Из посетителей здесь появлялся разве что Джедайт, но дверьми он не пользовался, материализуясь без предупреждения прямо перед хозяином дома. Кто бы это мог быть?
Заинтригованный, лорд двинулся к дверям, на ходу застегивая рубашку. В холле стоял прохладный полумрак, оттого, открыв дверь, он прикрылся рукой от света, бьющего в лицо, и не сразу разглядел, кто к нему пожаловал.
— Здравствуйте, мистер Санджойн, — раздался нежный голосок, и Нефрит, опустив руку, в неподдельном изумлении уставился на нежданную гостью.
— Нару Осака? — выдавил он из себя. — Зачем ты здесь? И почему?
Да, в фантазиях все было по-другому, но отступать было поздно. Нервно передернув плечиками, девушка ответила:
— Я вас искала.
— И зря, очень зря, — грубо ответил Нефрит. — Потому что я не ищу чьего-либо общества.
Нару побледнела, но осталась стоять на месте.
— Ты оглохла? — нахмурился лорд. — Уходи отсюда, пока не поздно!
Но Осака, тряхнув рыжеватой гривой, наоборот, сделала шаг вперед, выпятив подбородок:
— Нет, мистер Санджойн! Я не для того искала вас, чтобы отступить перед первым же грубым словом. Я здесь, потому что ранее призналась вам в любви. И все это время я думала о вас.
— Очень глупо с твоей стороны, — недобро усмехнулся он. — Даю тебе последний шанс убраться восвояси, иначе ты пожалеешь о своей дерзости.
Сердце Нару ушло в пятки, но она, превозмогая свой страх, покачала головой:
— Нет.
— Очень зря. А теперь не говори, что я тебя предупреждал, — с этими словами он дернул ее за руку, прижимая к себе. Девушка сдавленно охнула, завороженно уставившись на Нефрита, словно глупый кролик на удава. Темный генерал вновь коснулся ее лба двумя пальцами, и поток энергии хлынул. Он был слабее, чем в прошлый раз, но все же мужчине удалось выжать из девушки практически все, что можно. Голова Нару откинулась, словно увядший цветок, и Нефрит разжал руки, позволяя безвольному телу девушки рухнуть на каменный порог. А сам лорд вернулся обратно в дом, даже не взглянув на жертвенную овечку любви.
Город и его предместья накрыли сумерки, раскрасив небо дивными оттенками фиолетового, сиреневого и лилового. Бледным пятном висела на небосводе растущая Луна. Потянуло легкой ночной прохладой — это был верный признак меняющейся погоды. Робко зажглись первые звезды, едва заметно мерцая сквозь тонкую пелену серебристых облаков.
Нефрит метался по залу из угла в угол, нервно потирая подбородок и бросая взгляд в сторону парадного входа, где за дверью лежала дурочка Нару. В его мозгу, словно стоп-кадр, запечатлелся момент, когда девушка рухнула наземь. Тонкое платье едва прикрывало половину бедра, волосы упали на лицо…
«Она там,
Тогда в голове вспыхнуло другое воспоминание — девушка с портрета, Кумико Санджойн, двойник Нару. Обаятельная, притягательная. Нефрит представил, что это она лежит на крыльце, холодная и недвижимая, словно камень, и отчего-то табун холодных мурашек пробежал по коже. Тоже давно забытое ощущение.
Выругавшись сквозь зубы, лорд помчался обратно к порогу. Осака все еще была там, в том же положении. Мужчина проверил ее пульс. Сердце билось, но слабо. Еще бы! После того, как он во второй раз выкачал из ее тела всю энергию, она могла бы и погибнуть.
— А ты, смотрю, никак не умрешь… — проворчал Нефрит, поднимая Нару на руки. Она была хрупкой и худой, точно девочка-подросток, и держать ее на руках было очень легко.
Открыв дверь с ноги, он пронес девушку внутрь и понес наверх, в спальню — единственное место в особняке, которое выглядело жилым. Там лорд уложил Осака на смятую постель и прикрыл одеялом почти до носа, не потрудившись даже разуть незваную гостью, а сам присел в изножье кровати, с усталым раздражением глядя на Нару.
«Дура, дура, дура!..» — вертелось у него в голове, словно там завели заевшую пластинку. Но по-другому Нефрит не мог думать. Какая еще девушка, в первый раз увидев мужчину, признается ему в любви и бросается в объятия? Верно, только влюбленная глупышка. Конечно, ему это слегка польстило, но зло и без этого притягательно, так как таит в себе немало загадок. А эти попытки наставить злодея на путь истинный, как диктуют дешевые мелодрамы — вообще смех.
Почему он до сих пор не убил ее? Не свернул шею, как хилому цыпленку? Не потому, что был тронут ее признаниями и опрометчивыми поступками, а потому, что втайне надеялся использовать ее в своих коварных планах. Любовь слепа; так почему же не использовать это для достижения своих целей? Нару — подруга Сейлор Мун, и последняя готова горы свернуть, лишь бы выручить ее.
Нефрит задумчиво посмотрел на Осака. Мертвенная бледность ее кожи постепенно уступала место привычной матовости, дыхание стало глубже. Энергия вновь наполняла ее тело, и демон не мог не удивляться этой скорости. Словно у Нару внутри работал маленький генератор, поддерживая жизнь в этом бестолковом теле. Вот-вот она очнется. И что он ей скажет? Генерал разрывался противоречиями, хоть и знал одно: эта девушка нужна ему, чтобы уничтожить Сейлор Мун. А как ему удастся провернуть это, покажет время. Все-таки и из неприятных сторон жизни можно извлечь выгоду.
Нару очнулась спустя два часа, когда ночь уже вступила в свои права. Хмурый Нефрит все так же сидел в изножье кровати, о чем-то размышляя. Девушка не сразу поняла, где находится, оттого широко распахнула глаза и завертела головой из стороны в сторону. Свинцовая тяжесть наполняла ее тело, и Осака не могла пошевелиться, не то что бы встать. В полумраке комнаты, освещенной одной-единственной чадящей свечой, она смогла рассмотреть смутные очертания массивной мебели и несколько панно, прикрывающих стены. Взгляд Нару остановился на Санджойне, и тот, словно физически ощутив его на себе, повернул к ней голову.