Я – Ворона
Шрифт:
Моя великолепная тут же делает стойку.
— Расскажите поподробнее про группу для одаренных детей, — обращается она к работнице. — Критерии отбора? Сколько всего будет детей в этой группе? Как вообще появилось это нововведение?
Приходится слегка замешкаться с заходом в класс, чтобы тоже послушать. Тема очень интересная и напрямую меня касается. Если Мэйли не войдет в группу одаренных, то кто вообще достоин туда попасть?
— Попечительский совет принял решение расширить штат на несколько первоклассных специалистов, — начала отвечать с конца
— Благодарю за развернутый ответ, — кивает мамочка. — Что до критериев отбора…
— Это внутренняя информация, — не «колется» сотрудница. — Удивительно, что вы не осведомлены о новшествах прогрессивного детского сада Саншайн. Мы оповещали всех родителей, подавших заявки на зачисление.
Видимо, звонили на указанный в анкете номер. Он там домашний. В рабочее время, когда батя ишачит и дома закономерно отсутствует.
— Мы только вернулись из поездки, — улыбается Мэйхуа. — Еще раз спасибо.
Сбоку раздается странный звук, почти неразличимый. Даже для моего очень чуткого детского слуха. Похоже на скрип зубов. Так, там двери уже закрывают. Вырубаем режим подслушки, шмыгаем внутрь, как будто тут всегда и были.
Оу. Это будет интересно.
В просторном помещении прямо на полу стоят ящики. Буквой «Г», их (ящиков) двадцать один. На два десятка деток. Один или запасной, или для воспитателя.
Сразу за мной в класс входит молодая сотрудница. Дает задание.
— Выберите каждый себе коробку и откройте ее, — она делает приглашающий жест к коробам. — Я скоро вернусь и помогу тем из вас, кто не справится сам.
«Помогу найти дорогу на выход», — додумываю я и устремляюсь к присмотренному ящичку.
И тут же получаю тычок в бок. Крупный для двухлетки китайчонок прет, как вездеход. Быстрее, выше, сильнее — конкуренция. Это он не целенаправленно меня выбрал в жертвы. Еще одну девчулю этот мелкий безрогий бычок оттолкнул. Та пошатнулась, упала и заныла.
Тут же как: если к сентябрю (началу учебного года) тебе два года и одиннадцать месяцев, ты все равно считаешься двухлеткой. И в гонках на выживание… зачеркнуть. На достижение фронта работ, вот. Выживает… ой, всё. Первым к цели доходит сильнейший.
Ничего, я быстро догоняю торопыгу. Аккуратная подножка поможет парню осознать свою неправоту. Нет, я не злыдня. Это всего лишь честная ответка, ибо нечего было толкаться. Грохнулся, но не захныкал — мужик растет. Хоть и бесцеремонный.
Так, до ящиков добрались. Я взяла себе крайний от стены со ступенями и от входа. Не люблю толкаться, а сбоку пространства
В соседках у меня — клубничка. Жирафика поток карапузов унес в сторону, он хоть и мальчик, но стройняшка. И не приучен расталкивать других малышей локтями на пути к успеху. За то я его с бегемотом и ценю. Джиан в итоге получил себе короб через три от моего.
Ящик оказался не просто тарой. Квест-головоломка! Чтобы короб открылся, надо было нажать на две оранжевые «пимпочки» справа и слева. Тогда фиксаторы освобождали переднюю (если смотреть от стены со ступенями) стенку.
Щелк-щелк. Практически одновременно — мой короб и клубничкин ящик. Внутри куча разных предметов. Пластиковые миски и тарелки, машинки, мячики разных цветов, мягкие кубики…
Разноцветный матерчатый кубик летит мне прямо в лоб. Хорошо, что успеваю дернуться в сторонку.
— Подбери, — упирает руки в боки Сюй Вэйлань. — И принеси.
«Девонька, ты ничего не попутала?» — расширяю я свои глазоньки. Вроде бы ягода сладкая была дерганая слегка в наши последние встречи, но вменяемая. Где-то там в ней тоже на кнопку нажали: открыть решетку и выпустить внутреннюю какашку? Или при мамочке оно (речь про субстанцию) держалось внутри, а тут, на свободе — прорвало?
Розовые рюши и рукава-фонарики прибавляют сходства с ягодкой. Только у этой клубничины, как выяснилось, один бочок полежал на земле и подгнил.
Полностью игнорирую это розовое недоразумение. Достаю из своего короба «несыпучее»: то, что не укатится с плоской поверхности. Мячики полежат внутри, ничего с ними не сделается. А вот тарелку из ярко-синего пластика можно и достать. И пирамидку из разноцветных колечек.
— М! — пытается напирать малявка. — Иди.
Лениво поднимаю голову. Право слово, я давала ей шанс. Принцип: «Не трожь — вонять не будет», — работает и с живыми говнистыми элементами.
Малость давления во взгляде хватает, чтобы ягодка изменилась в лице. Я встаю (сидя на корточках, открывать коробку-ребус было сподручнее), иду к этой потерявшей берега козявке. Она все еще выше ростом, так что я приподнимаюсь на носочки и подаюсь вперед. Нависая над человеком, можно донести сведения до него с наилучшим усвоением.
Это почти как доброе слово и пистолет, только вместо пистолета — живое психологическое оружие. Сама Мэйли.
— Ты так много училась, — вздыхаю. — И всё — мимо манер. Так много усилий. Не просри.
Когда помощник оператора пару дней назад уронил и разбил пульт, он обронил еще и интересное словцо. «Тамада», с ударением на вторую «а». У меня мигом взыграло: о, звук почти родной. Маме пришлось грозить кулаком молодому человеку, а затем нехотя объяснять, что «дяденька нехорошо выразился».
Он как бы сказал «разбить», но оно же и «просрать». А в сугубо негативном окрасе это и вовсе ругательство, вроде нашего «твою мать».
Мне два, я знаю далеко не весь «литературный» китайский. Зато уже немножко умею ругаться. «Чиши», «тамада»… Да уж, не то, чем стоило бы гордиться.