Я всего лишь фантом!
Шрифт:
— А я? Как ты меня видишь?
— Как костер. Все полыхает, очень горячо и ярко.
Она хихикнула. — Так и есть. Жаль что я так не могу. По тебе очень сложно что-то понять.
Вдруг стала серьезной. — Давно ломаю голову, да спросить стесняюсь. Вот когда ты… уходил из больницы. Почему обернулся ко мне?
Он чуть сощурился, припоминая. — Когда шел, вокруг всё темное было, как ночью. И что-то непонятное ощутил. Огонек, пятнышко. Странное очень, нестабильное. Как будто мерцало… то ярче, то темнее. Мне стало интересно — кто
Потер ладонью подбородок. — А это ты была. Руку подняла и пальцы согнуты. Прощальный жест какой-то?
Ой!… Лена замерла в изумлении. Ничего себе… столько переживала из-за этой «козы», чуть не умерла со стыда. А он даже и не понял — что это такое. Ну и ну…
— Да, это жест… прощальный. Только редкий очень. Ты уж его никому не показывай. А то не все знают… подумают что-нибудь не так.
* * *
Он аккуратно припарковал Кадиллак на стоянке. Вышел из машины, обошел ее и открыл дверцу. Алатэ уже неплохо знал, как надо вести себя с девушкой. Он вообще быстро всему учился. Лена благодарно кивнула и выбралась наружу. С удовольствием вдохнула свежий воздух.
— Хорошо как…
Сегодня решили сходить в местный театр. Вечером шла шекспировская комедия «Много шума из ничего». Лена видела старый советский фильм с Костей Райкиным в роли «кузена Бенедикта». И очень хотела посмотреть спектакль. Заранее заказала два билета в бельэтаже. Там попросторнее. А в партере ее широкоплечему спутнику было бы тесно. Не поместится на сиденье-то.
Они шли по широкому бульвару. Уже стемнело. В феврале темнеет рано. Но вокруг было людно. Температура — около пяти ниже нуля. Самое оно для прогулок. Свет, исходящий из окон многочисленных офисов, кафе и магазинов, а также свет фонарей делали бульвар еще более красивым. Сверху падали снежинки, похожие на белых мохнатых мотыльков.
Лена сняла перчатку, подставила ладонь и несколько снежинок мягко приземлились в рукотворную ловушку. Легонько дунула и улыбнулась, глядя как «мотыльки» отправились в свое последнее путешествие.
— Лети лепесток…
По правой стороне показался торговый центр. Лена кивнула на вход.
— Зайдем?
— Ладно.
Они побродили по торговому залу, купили сувенир в «художественных промыслах». А потом добрались до отдела спорттоваров. Алатэ заинтересовался оборудованием.
— Я посмотрю?
— Смотри. А я на улице подожду. Жарко, потеть начала уже.
Лена вышла наружу и стала прогуливаться взад-вперед перед входом. Было и в самом деле жарко. Остановилась у фонаря, откинула капюшон дубленки.
— Ничёсе красава!
— Клад какой-то…
Трое крепких парней остановились рядом, ухмыляясь в показном восторге. Девушка вздохнула. Ну вот, еще приключений только не хватало…
— Откуда в нашем курятнике такой лебедь? — Рослый парень призывно улыбнулся. — Скучаешь? Пошли с нами!
Лена чуть поморщилась. — Я жду своего парня.
Он пренебрежительно дернул плечом. — Да ну его? Пошли!
С
— Ребята, идите как шли? Реально. Сейчас он выйдет, всем будет плохо. Оно надо?
Парни переглянулись и захохотали. — Слышь, он как выйдет, так и улетит бабочкой. Уж поверь. Ну и где он?
В дверях появилась могучая фигура. — О Боже…
— Да идите уже! Что, не понятно?
Парни резко обернулись и… буквально оцепенели.
— Молот!
— Ага.
— Валим-валим…
К ним приближался широкоплечий парень в темном пуховике. Приставалы стали быстро отходить в сторону. Один из них помахал рукой.
— Привет, Молот! Ты куда пропал?
Алатэ молча смотрел на своих бывших коллег. Конечно он их узнал. Бойцы из «Варяга». Рослый заискивающе улыбнулся.
— У нас через неделю турнир. Заходи? А мы пойдем. Опаздываем. Пока.
Парни стали быстро удаляться, то и дело оглядываясь через плечо. Лена взяла «победителя» под руку.
— Ты их знаешь что ли?
— Да. Они из клуба.
Недоуменный взгляд: — А чего испугались тогда?
— Они знают, что я не люблю, когда трогают что-то моё.
Лена ойкнула и рассмеялась. — Можно это еще раз повторить?
* * *
Спектакль был хорош. Актеры играли задорно, с огоньком. Особенно порадовали остроязыкие Бенедикт и Беатрис. Они так жгли, что затмевали всех остальных. Актриса, игравшая Геро, была настоящей красавицей. «Умирала» она очень впечатляюще. Всем было ее жаль.
Лена сидела с сияющими глазами и от души веселилась, вместе с прочей публикой. Алатэ же смотрел на театральное действо с некоторым скептицизмом. Он не очень понимал суть происходящего. Что они там собственно делают? И почему все смеются?..
Они шли по вечернему «Бродвею». Было уже почти десять вечера. Снег прекратил падать, облака разошлись и небо заполнилось сонмом ярких звездочек. Народу вокруг по-прежнему много. Здесь принято гулять допоздна. Лена шла под большим впечатлением от спектакля.
— Все-таки хорошая у нас труппа. С душой играют. Надо посмотреть, что у них еще из репертуара. Сходим снова как-нибудь?
— Сходим.
Заиграл простенький мотивчик. Алатэ достал мобильник из кармана и приложил к уху.
— Да?
Молчание. Он вдруг ощутил, как от безмолвной трубки пошла неуловимая энергетика. Что-то знакомое, родное… То самое, что он почувствовал, увидев незнакомку на пороге деревенского штаба. Раздался тихий, чуть гортанный голос:
— Я нашла тебя… брат мой.