Я выбираю любовь
Шрифт:
Его взгляд скользнул от розового дома к фиговому дереву, далее к оливковому, растущему рядом, вьющимся розам на стенах, апельсиновым деревьям, стоявшим вдоль стены в огромных терракотовых горшках.
— Прекрасно, — согласился он. — Это фиговое дерево покрыто плодами. Я всегда хотел иметь такое собственное дерево и рвать с него плоды, когда захочу.
— Срывайте, — разрешила она, улыбаясь. — Здесь их так много, нам все равно все не съесть.
— На самом деле можно?
Он улыбнулся, встал и сорвал один из
— Это обручальное кольцо?
Антония дернула руку вбок, как будто пряча ее. Фига выпала из ее пальцев и покатилась по скамье.
Патрик нагнулся и схватил ее за руку, стараясь разглядеть громадный бриллиант, окруженный более маленькими, в искусно сделанной платиновой оправе.
— Когда это случилось?
— Я обручилась в прошлом месяце.
Ее голос был едва слышен.
Он снова напугал ее. Его резкий взгляд беспокоил ее. Почему он на нее так смотрит? Что она сделала дурного?
— Кто он? — голос Патрика был грубым.
Вид кольца на ее пальце лишил его равновесия. Он никак не ожидал, что Антония Кэбот может планировать замужество.
Он очень рассердился, хотя и не знал почему. Вероятно, потому, что это опровергло его мнение о ней. Антония не выглядела влюбленной, не было похоже, что она готовится к свадьбе. Скорее она походила на привидение, боящееся всего, особенно мужчин.
— Его зовут Сай, — прошептала она.
— Как?
— Сай — короткое от Сайрес, — сказала она. — Сайрес Девон. Племянник миссис Девон, или, точнее, племянник ее умершего мужа.
Брови Патрика приподнялись.
— Это владелец палаццо?
— Да.
Ее синие, как море, глаза были опущены, темные ресницы вздрагивали.
— Он также живет там?
— В данный момент Сай в Штатах, но вернется в следующем месяце, через несколько недель.
— Кем он работает? Или он слишком богат, чтобы работать?
Рот Патрика цинично искривился, и его взгляд возмутил ее.
— Он бухгалтер. У него практика в Бостоне. Его фирма управляет состоянием семьи — миссис Девон живет на проценты от пая умершего мужа. Капитал выгодно помещен, и все перейдет к Саю, когда тетя умрет.
— Тогда он очень богатый бухгалтер, — сказал Патрик, саркастически улыбаясь. — Ну, мои поздравления. Как он выглядит? Он настолько же красив, насколько богат? Настоящий принц, я надеюсь.
Девушка рассердилась. У нее на шее была тонкая золотая цепочка, исчезавшая в вырезе темно-голубого платья. Взглянув на вырез, девушка дернула цепочку наверх, но та зацепилась за что-то внутри. Покраснев, она потянула ее, но напрасно.
— Позвольте мне, — нетерпеливо сказал Патрик, отодвинул ее руку
Жаркий румянец покрыл лицо девушки. Она начала прерывисто дышать и попыталась отодвинуть его руку в сторону, но Патрик уже освободил одно из маленьких звеньев цепи, зацепившееся за ее лифчик. Он ловко выловил медальон и вытащил его из выреза платья.
— Вы это искали?
Рука Антонии дрожала, когда она, не глядя на него, взяла медальон.
Патрик наблюдал за ней, сузив глаза. Он пошел на риск, допустив этот маленький интимный жест. Он не знал, как будет реагировать Антония, и сейчас еще раз убедился в своей правоте. Он угадал поднимающуюся в ней панику, почувствовал биение ее сердца, как у попавшей в ловушку птички. Его первое впечатление о ней было слишком верным. То, что случилось с ней в Бордиджьере, испугало ее так, что она отдалилась от жизни, особенно от любых контактов с мужчинами. Это и заставило его больше всего изумиться, когда Антония сказала, что планирует выйти замуж.
Трясущимися пальцами девушка открыла золотой медальон и протянула ему.
— Это Сай.
Патрик напряженно вглядывался в маленькую фотографию. На ней была Антония с мужчиной в белом костюме. Он был высоким, стройным, с узким лицом, темными глазами и тусклыми волосами.
— Да он вам в отцы годится, — сказал Патрик.
Покраснев, она поспешно ответила:
— Ему только за тридцать!
— Много тогда за тридцать, очень много, — сухо заметил Патрик. — Почему вы выходите за него замуж?
Антония удивленно посмотрела на него.
— П… почему? Ну, явно…
— Ничего явного нет, — холодно прервал он ее. — И не говорите мне, что вы влюблены — я не поверю вам. С одной стороны, он слишком стар для вас, а с другой — я совершенно убежден, что всякий раз вас охватывает паника, когда к вам приближается мужчина.
С яростью в голосе Антония возразила:
— Вы ничего не знаете обо мне! Вы имеете наглость говорить со мной подобным образом! И вы имели нахальство засунуть свою руку мне в платье; если вы когда-либо сделаете это снова, я ударю вас чем-нибудь тяжелым.
Патрик усмехнулся.
— Не пытайтесь перекричать меня, не думайте, что я не понял. Вы не хотите сказать мне правду, но я доберусь до нее в любом случае. Вы не влюблены ни в этого парня, ни в кого-либо еще.
— Конечно, вы меня знаете так хорошо, что можете все сказать с первого взгляда, даже не встретившись с Саем!
Она так страстно защищалась, что Патрик невольно рассмеялся.
— Я могу догадаться, почему вы помолвлены. Я могу читать вас, как книгу. Это ваш спасательный круг, не так ли? Вы не влюблены в него, вы подцепили его потому, что надеетесь, что он позаботится о вас, не предъявляя больших сексуальных требований.