Я вылечу твою собаку
Шрифт:
Берри дошел до бассейна, скинул брюки, джемпер и бросился в воду. Похоже, убивать он меня пока не собирался. Когда мужчина наконец выбился из сил, то застыл на водной глади и нашел меня глазами. Я уже пришла в себя и со спокойствием индейца сидела у бортика бассейна, скинув платье. Рядом стоял поднос, на котором разместились два бокала со льдом, бутылка виски и вместо трубки мира – пачка его любимых сигарет. Берри курил редко, но сейчас имелся повод. Он медленно поплыл в мою сторону. Я оценила разумный поступок – не вступать в дебаты под горячую руку. Леон выбрался из воды и сел рядом. Вид с террасы открывался на Атлантический океан,
– Не подлизывайся.
– Тебе не понравилось, как я пела?
– Пела ты, по слухам, бесподобно, – Берри стиснул зубы и добавил. – Мне не понравилось, как ты танцевала.
Вот так, не в бровь, а в глаз. Придется отвечать.
– Леон, я и не собиралась танцевать с этим парнем. Ты появился как раз в тот момент, когда я хотела сказать ему, что пришла не одна.
– Я появился в тот момент, когда он уже лапал тебя. И это еще полбеды, последствия вашего пения мы узнаем завтра.
– Ничего непристойного не было, – смущенно произнесла я. – Ты не вправе меня обвинять в чем-либо подобном.
– Джил, – Леон повернулся и посмотрел в глаза: столько в его взгляде было любви и боли, – я боюсь, что потеряю тебя, не сказав самого важного.
Сердце сжалось в груди, и я поняла, что никогда не смогу променять моего Берри на того, другого.
– Леон, я не думала тебя расстроить, просто захотелось раствориться в музыке, в атмосфере праздника. Я люблю петь, танцевать, а ты… Ты не желаешь этого знать, – слезы навернулись на глаза, мне нужно было выговориться.
– Ты растворилась не в музыке, а в том парне. Ты никогда так на меня не смотрела. А с ним… С ним вы будто слились в одно целое.
– Это называется хорошая актерская игра.
Мои слова прозвучали неуверенно даже для меня. Неужели от окружающих не укрылись вспыхнувшие во мне чувства?
– Самой смешно? – Берри толкнул меня плечом в плечо, но уже без злости.
– Леон…
– Да?
– Давай забудем? – в этот момент случившееся виделось не более чем волшебным сном.
– Ты, правда, этого хочешь? – удивился Леон.
– Да.
Берри прижал меня к груди и увлек за собой в бассейн. От неожиданности я вскрикнула и чуть не наглоталась воды. А возлюбленный, подобно человеку-амфибии, унес меня под небольшой водопад. Там произошло то, что я мягко назову примирением.
Мы пришли в спальню несколько взбудораженные, но влюбленные друг в друга, как в первый день. Чувство вины подхлестнуло мою страсть, а любовь Берри достигла своего апогея. Закутанные в пушистые махровые полотенца, мы обессиленно упали на кровать, держась за руки.
– Джил, я люблю тебя.
– Ты мой мир.
– Ты не поняла, – мужчина склонился надо мной. – Только что я сказал тебе то, что не говорил в сознательном возрасте ни одной женщине .
Я ждала этих слов с первого дня нашей встречи. Как же Берри был прекрасен в эту минуту! Его взгляд такой чистый, понимающий и родной. Я любовалась не в силах отвести глаз. Может, поэтому не смогла найти слов для ответа, соответствующего столь торжественной ситуации. Он явно ждал другой реакции, вроде падения астероида на землю, не меньше. Не придумав ничего другого, я потребовала:
– Скажи громче!
Леон сел около меня на колени, запрокинул голову и, набрав воздуха в легкие, крикнул:
– Люблю!
Глава 5
Предложение
Утром
– Леон, привет, это Джон. Твоя киска понравилась мистеру Уоррену, и он готов с ней познакомиться поближе. Он ищет актрису на роль главной героини в новом фильме. Я дал ему твой адрес и телефон. Не благодари и передавай привет Джил! Ей обеспечена отличная карьера.
Не стану цитировать слова любимого мужчины. Водопад Ниагара всего-навсего жалкий ручеек по сравнению с потоком брани, который обрушился на голову кинобратии вплоть до Люмьеров. Берри метался по комнате, сворачивая все на своем пути. Финальным аккордом разгоревшегося скандала прозвучал звон стекла. Ни в чем неповинный графин с водой разлетелся под ногами Леона на тысячи осколков. Мужчина на мгновение остановился как вкопанный и бросился прочь из комнаты.
Оставалось порадоваться, что гневался возлюбленный не на меня. Я завернулась в шелк простыни и принялась трезво рассуждать. Судя по всему, киска – это я, а кто такой этот мистер Уоррен? Надо полагать, некто из мира кино. Сердце, пропуская удары, ухало филином в груди. А вдруг судьба специально сделала зигзаг? Разве без Леона я попала бы на вечеринку такого уровня? Я посещала кастинги, но когда речь заходила о том, что я русская, агент грустнел и давал мне от ворот поворот.
И вот теперь дилемма, как бы так по-русски обстряпать: на елку влезть и руки не ободрать? Нужно убедить Берри, что мы можем заработать приличную сумму денег на съемках. Я задумалась: а что такое «мы»? Три месяца вместе, но о замужестве пока и речи нет. Мало ли о чем он болтает с приятелями. Конечно, вчера Берри признался в любви, а этот человек никогда не бросается словами на ветер. Но если завтра он укажет на дверь, мне некуда будет пойти. Берри просто содержит меня. Мысли неслись галопом, обгоняя одна другую.
– Джил, – Леон с сигаретой, чего никогда раньше не было, вошел в спальню, – я отъеду ненадолго. К телефону не подходи, ворота никому не открывай. Пожалуйста, надень платье и жди меня.
– Ты не позавтракал, – я сидела на кровати в полной растерянности. Непонятно, какое из платьев он имеет в виду. Мы куда-то поедем или мне просто нужно встать?
Берри позвонил секретарше:
– Два билета до Нью–Йорка на сегодня, для меня и мисс Краун.
Хорошо, что до Нью–Йорка, а не на Северный полюс. Он меня спрятать решил?
Леон вернулся из гардеробной одетый и бросил на кровать одно из платьев, которое при покупке окрестил «для торжественных случаев». Интересно, пристрелить меня – это торжественный случай? Что он задумал? Хотя мы летим куда-то, значит, еще поживу.
– Я скоро, – натянуто улыбнувшись, Берри вышел из комнаты.
После такого начала дня захотелось отправиться на беговую дорожку и под холодный душ, что я и сделала. Мама дорогая, весело живется в городе Ангелов, весело.
Пока мой Отелло отсутствовал, я довела свою внешность до идеала. Последние полчаса я слонялась по имению, не находя себе места. Телефон звонил и звонил, но Леон выключил автоответчик. Меня мучило искушение снять трубку, но не хотелось нарушать негласное обещание. Наконец я услышала, как он въезжает на территорию, и облегченно выдохнула.