Я живу в твоем подвале!
Шрифт:
Один из близнецов Франклинов засмеялся. Несколько ребят перешептывались.
— Ну, а что ты все — таки помнишьо больнице? — спросила мисс Мозли, выговаривая слова медленно и четко, будто говорила с трехлеткой.
— Да ничего я не помню! Ничего! — взорвался я.
Гвинни подалась вперед — да так, что буквально нависла над учительским столом.
— Может, мне еще раз его стукнуть? — сказала она. — Знаете, чтобы память к нему вернулась.
Несколько ребят засмеялись.
Мисс
— Ты говоришь ужасныевещи. Это тебе не шутки. Потеря памяти от удара по голове может быть очень серьезной.
Гвинни пожала широкими плечами.
— Просто прикалываюсь, — буркнула она. — Шуток никто не понимает, что ли?
А я, между тем, все еще торчал посреди класса, чувствуя смущение и неловкость.
— Почему я не могу вспомнить больницу? Первое, что я помню — я лежу на диване у себя в гостиной.
Мисс Мозли жестом велела мне сесть на место.
— Мы рады, что ты в порядке, Марко, — сказала она. — И не беспокойся, если что — то забыл. Твоя память вернется.
Тогда я понял, что все позади. Я плюхнулся на свое место, ощущая слабость и дрожь.
Остаток дня прошел как в тумане.
Я не переставал напряженно думать и по пути домой. Все пытался хоть что — нибудь вспомнить о больнице.
На спортплощадке я заметил нескольких ребят, играющих в софтбол. Одна мысль об этой игре заставила меня похолодеть.
Я хотел было отвернуться, но тут же кое — кого заметил.
Гвинни!
Она бежала ко мне по траве. А над головой держала бейсбольную биту.
И физиономия у нее была мрачная и зловещая.
— Марко! Эй, Марко! — кричала она, угрожающе размахивая битой.
Она собирается врезать мне еще раз, понял я.
Но за что?!
— Нет! — воскликнул я. И вытаращился на нее в ужасе.
— Гвинни, пожалуйста, не надо!
10
— Марко! Эй, Марко!
Лицо Гвинни стало свирепым. Она опять взмахнула битой над головой.
Я оцепенел. Ноги не повиновались.
С громким криком я, наконец, смог развернуться. И бросился бежать.
Я пронесся через всю улицу, не глядя по сторонам. Что это с ней? Совсем спятила? — спрашивал я себя. Почему она такое вытворяет?
Неужели Гвинни и впрямь решила, что, треснув по башке, вернет мне память?
Я свернул за угол, тяжело дыша; рюкзак подпрыгивал за плечами. Оглянувшись, я увидел ее на другой стороне улицы. Мимо с ревом проехали два школьных автобуса, и ей пришлось подождать.
Я пригнул голову, поправил рюкзак и прибавил скорости.
К моменту, когда я добежал до дома, сердце колотилось так, что аж больно было. И шишка на голове пульсировала
Я ворвался в дом и захлопнул за собой дверь. После чего прижался к ней спиною, пытаясь восстановить дыхание.
— Марко? Это ты? — окликнула мама из гостиной.
Все еще хватая ртом воздух, я попытался выдавить ответ. Но из глотки вырвалось только какое — то глухое карканье.
Мама появилась в дверях гостиной. Она прищурилась, словно бы изучая меня.
— Как прошел первый день в школе?
— Нормально, — пробормотал я.
— Ты не перенапрягся? — допытывалась она. — Почему такой бледный? Неужели занимался физкультурой? Я же дала тебе записку с просьбой освободить тебя от физкультуры — помнишь?
— Не было… у нас… физкультуры, — пропыхтел я.
Вообще — то мама постоянно дает мне освобождения от физры. Уж конечно, я если не глаз выбью, так все кости переломаю — прямо в спортзале.
— Тогда почему ты так дышишь? — спросила мама, направляясь ко мне. Прижала ладонь мне ко лбу. — Вспотел. Я говорила тебе, что будет, если ты вспотеешь? Ты схватишь простуду.
— Правда. Все со мной прекрасно, — сказал я, чувствуя, что и впрямь прихожу в норму. Я выскользнул из — под ее руки и выглянул в окно.
Не преследовала ли меня Гвинни до самого дома?
Нет, не видно.
— Я сегодня в порядке, — сказал я маме. — Нет проблем.
Мне хотелось спросить ее насчет больницы. Но я не хотел, чтобы она узнала о моих провалах в памяти. Это лишь даст ей больше поводов для беспокойства.
Так я ничего об этом и не сказал. Просто направился к лестнице наверх.
— Мне кучу домашки задали, — сообщил я маме. — Буду у себя в комнате.
— Не хочешь сперва перекусить? — крикнула она мне вслед. — Тебе не следует делать домашнее задание на пустой желудок.
— Нет, спасибо, — отозвался я. Поднялся по лестнице и поспешил в свою комнату.
Но в дверях я остановился.
И испуганно вскрикнул, при виде мальчика, сидящего на моей кровати.
На вид он казался моим ровесником. Волнистые темные волосы обрамляли узкое серьезное лицо. Его круглые темные глаза смотрели на меня. Печальные глаза. На нем были черные твидовые джинсы и клетчатая фланелевая рубашка свободного покроя.
Мое появление его как будто ничуть не смутило.
— Кто… кто ты? — заикаясь, спросил я.
— Это я. Кейт, — ответил он мягко. Я тебе говорил. Я живу в твоем подвале.
11
Я не сказал ни слова. В голове была пустота. Я таращился на мальчишку из коридора.
Колени внезапно ослабели и начали дрожать. Я схватился за косяк, чтобы не упасть.
Лицо Кейта расплылось в жестокой усмешке. Темные глаза сверкнули.