Я живу в твоем подвале!
Шрифт:
— Это просто кто — то стучит в дверь, — сказала она. — Видишь? Ты еще не пришел в себя, Марко.
— С казал же— я никуда не выйду! — простонал я.
Вошел Джереми. Остановился посреди кухни, уставился на меня и выдал вопрос:
— Марко, ты живой?
Я ущипнул себя за руку и ответил:
— Ага.
— Не щипай себя. Наделаешь синяк, — предостерегла мама.
Джереми не двинулся с места. Так и стоял посреди кухни,
— Почему бы тебе не присесть, пока я не доем кашу? — спросил я. — Можно подумать, это тебе досталось.
— Будешь завтракать? — спросила мама. — Никогда не выходи из дому на пустой желудок. У тебя весь организм отказать может.
Джереми медленно подошел к столу.
— Я просто все время представляю, как Гвинни машет этой битой, — сказал он. И тяжело сглотнул. — Это был такой ужас! Я вижу все, как сейчас.
Он плюхнулся на стул рядом со мной и вздохнул.
— Я думал, она тебе голову снесла, Марко. Я правда так подумал. Меня мутило. Думал, вывалю свой ланч прямо на траву.
— Не говори за столом о рвоте, — укорила мама. — Я должна ненадолго отлучиться, Марко. Помни свое обещание. Не выходи!
— Да я помню, — пробормотал я.
— И не принимай близко к сердцу, — посоветовала она. — Посидите, поболтайте. Из игр ты пока выбыл.
Когда она ушла, Джереми повернулся ко мне и спросил:
— Ты правда в порядке?
Я кивнул.
— Да. Совсем не чувствую себя плохо. — Я доел кашу и налил себе стакан апельсинового сока. — Чувствую себя намного лучше, чем вчера.
— Прошлой ночью мне звонила Гвинни, — сказал Джереми. — Хотела знать, как твои дела. Она и впрямь расстроилась. Ну, понимаешь. Что стукнула тебя.
Я фыркнул.
— Хочешь сказать, она даже не похвалялась силой своего замаха?
— Нет, что ты! — возразил Джереми.
— Ну, это в общем — то не ее вина, — сказал я. — Я сам вбежал прямо под ее биту. Вот и все.
Мы еще немного пообсуждали происшествие. Потом я спросил, не хочет ли он пощупать шишку у меня на виске.
— Эй, ни за что! — крикнул он, скорчив брезгливую рожу.
Я знал, что ему будет противно.
Он помог мне убрать все со стола.
— Чем хочешь заняться? — спросил его я.
— Твоя мама говорила, чтоб ты никуда не выходил, — напомнил Джереми.
— Так мы никуда и не пойдем, — сказал я.
— Хочешь сыграть в бильярд? — предложил он.
У нас в подвале есть стол для бильярда. Он большой, и места для него маловато. Поэтому кий приходится держать под углом и играть среди бетонных балок.
— Лады. Я сыграю с тобой, — согласился я. Он куда как лучший бильярдист, чем я.
Я закончил засовывать тарелки в посудомоечную машину и направился к двери подвала.
Потянул дверную ручку… и остановился.
Я живу в твоем подвале.
Я вспомнил голос мальчика в телефонной трубке. Такой безжизненный и холодный.
С этого момента ты будешь обо мне заботиться…
Я живу в твоем подвале.
Его слова вспомнились мне, и я в нерешительности застыл у подвальной двери.
Но мне это только почудилось, сказал я себе.
Не было никакого мальчика. Никакого голоса. Никакого Кейта.
Мне все померещилось, потому что я получил по башке.
Правильно?
Я отворил дверь. Поглядел вниз, на ведущие в подвал ступени.
Потом, держась за ступени, начал спускаться вниз.
6
Едва оказавшись внизу, я обежал подвал, везде включая свет. Даже в прачечной.
Джереми тем временем взял кий и принялся натирать его мелом.
— Какие проблемы, Марко? — окликнул он меня. — Мы будем играть, или нет?
— Люблю, когда много света, — пояснил я.
Я окинул взглядом груду картонных коробок возле печи. Потом протиснулся за саму печь — посмотреть, не живет ли там кто.
Ничего, если не считать высоченную кучу пыли. Я уже чувствовал себя дурачком.
Ну почему кто — то должен жить в моем подвале? Сама идея бредова.
Я быстро подошел к столу, достал кий, и мы с Джереми начали игру.
Он сразу направил в лузу три шара. Но от следующего его удара они перелетели через край стола — ни один не достиг цели.
Мой черед. Мне пришлось притулиться между столом и бетонной балкой, а кий держать под углом. Не так — то просто.
И я, конечно, продул.
— Когда — нибудь играл с Гвинни? — спросил Джереми, прохаживаясь вокруг стола в поисках наиболее удобной позиции.
— Не. Никогда, — сказал я. — Она хорошо играет?
Он прыснул.
— Она в бильярд играет в той же манере, что и в софтбол. Так лупит по шарам, что разбивает их. Мы раз играли в Молодежном центре. Так Гвинни как поддаст шар — он в окно вылетел!
— Может, пыталась запулить его к себе домой? — пошутил я.
Мы засмеялись. От смеха у меня разболелся висок.
Даже мысли о Гвинни заставляют мою бедную голову болеть!
Джереми запустил седьмым шаром в восьмой. Тот чуть не угодил в лузу.