Я. Ты. Мы. Они
Шрифт:
Вручение аттестатов проходит быстро и без лишних эксцессов, ибо все торопятся на набережную смотреть салют, а потом гулять в ресторан. Мне торжественно вручают аттестат, а еще награждают грамотой за особые успехи в изучении английского языка. Я стою на сцене, и мне очень хочется закатить глаза, здесь неуютно, потому что на меня опять смотрят ВСЕ. Ну, ладно-ладно, не только на меня. Но я не хочу всеобщего внимания, оно меня душит. Спасает то, что я смотрю на Сашку со Стасом на руках. Саша машет мне и показывает мне большой палец в знак
Наконец-то мои мучения окончены, и Алена со своими родителями и всеми остальными участниками торжества уезжают гулять дальше. А мы все бредем домой. Уже у подъезда Сашка вручает сына моей маме, а сам поворачивается к отцу:
— Сергей Петрович, мы бы хотели сегодня с Александрой вдвоем погулять. Как-никак такое событие.
Вот же хитрец! Все просчитал, ведь не у матери меня отпрашивает. Сашка всегда, несмотря ни на что, отцу нравился.
Папа тоже молодец.
— Ну что с вами делать, идите. Только к утру уж верни… Александру.
И под пристальный взгляд мамы, папа уводит ее, Стаса и бабулю в подъезд. По-моему, это заговор.
Я тоже смотрю на Чернова, пытаясь скопировать фирменный мамин взгляд. Но Сашка лишь улыбается и обнимает меня за талию.
— Пошли уже
— Куда?
— Гулять, сказал же.
И мы идем. Катаемся по городу, гуляем по паркам, едим мороженое. Нас охватывает пьянящее чувство свободы, когда никуда не надо. И ты просто идешь с ним за руку, без плана, без цели, и наслаждаешься моментом, наслаждаешься своим спутником. Как бы я ни любила Стаса, и как бы родители мне ни помогли, я была прикована к ребенку. Да и наши отношения с Сашей всегда представляли собой триаду Я-Стас-Сашка. А тут мы были только вдвоем в целом мире. И это тоже необыкновенно, когда можно вот так вот целоваться или обниматься, не обращая внимания на толпы людей вокруг.
Уже ближе к полуночи мы оказываемся около его дома. На улице прохладно, и Саша давно отдал мне свой пиджак. Мы бесстыдно целуемся на лавочке, пока кто-то из соседей на нас не цыкает.
Чернов утыкаться носом мне в висок и шепчет:
— Пошли к нам. Мои всю ночь выпускной праздновать будут.
И я знаю, к чему он клонит. Но вся решимость, которая зрела во мне все эти месяцы, куда-то не то что теряется, скорее просто смущается и скукоживается. Обдумываю его слова, а этот соблазнитель кусает меня за мочку уха. Вот же…
— А где мои цветы? — пытаюсь отшутиться я, скрывая свою неловкость.
— Дома.
— Почему дома?!
— Потому что подумал, что если я тебе их в школу притащу, ты меня там же этим букетом и огреешь.
— Аааа, ну это ты правильно подумал.
И мы смеемся легко и свободно. И я понимаю, что готова пойти за ним куда угодно. Встаю с лавочки, и Сашка все понимает правильно, берет меня за руку и ведет в темноту подъезда.
Я впервые у них дома, но
Он целует меня жарко и жадно, а я своими пальцами больно цепляюсь за его шею, плечи. И этого мало, чертовски мало. Мне мало его губ, мне мало его прикосновений. А еще на нас до ужаса много одежды. Хочется чувствовать его всего.
Мы каким-то чудом попадаем в его комнату, потому что будь моя воля, то мы начали бы раздеваться еще в коридоре. И это так невероятно, касаться обнаженного тела, ласкать его пальцами, задыхаться в объятиях друг друга. С моих губ срывается громкий стон, и, кажется, должно быть от этого неловко, но Сашка, напротив, улыбается мне куда-то в шею. И лишь просит:
— Давай, еще…
И я уже не сдерживаю себя, кричу в голос, тоже о чем-то его умоляю, прошу.
Мы падаем на кровать, и он наполняет меня собой. Всю, до предела. Это почти больно, потому, что все чувства и без того на грани, но мне мало, мало его. Хочется еще и еще.
В темноте комнаты окончательно теряется связь с реальностью. Не понять, где он, где я. Есть только наше желание, бесстыдное и неприличное. Есть только Мы.
Глава 29
Наутро мне плохо, чертовски плохо. Мало того, что всю ночь как в бреду ловила вертолетики, так и наутро такое чувство, что не отпустило. А еще хочется пить, очень-очень. Ощущения такие, словно в рот песка насыпали.
Но самым страшным оказывается не это. Больная голова и похмельный синдром — это так, мелочи жизни, по сравнению с тем, что я вижу, когда открываю глаза. Три наглые и довольные физиономии, склонившиеся надо мной.
— Плохо? — с наигранным сочувствием спрашивает Стас. Вот же, засранец!
Я, то ли от стыда, то ли от возмущения, хватаюсь за голову, только сейчас понимая, насколько она раскалывается.
— Стас, — хриплю я.
— Может, водички? Или таблеточку? — все так же кривляясь, ерничает сын.
— Исчезни! — сухими губами шепчу я.
— А ты как хотела? — это уже Рома включается в игру. — Вчера хорошо было, а вот сегодня расплата.
Тоже мне, знаток нашелся! Я все-таки нахожу в себе силы оторваться от подушки, чтобы запульнуть ею в пацанов. Но получается вяло.
— Сань, тебя не отпустило что ли еще? — с очень серьезным видом интересуется Дам. И этот туда же. Лицо у него непроницаемое, зато в глазах одно сплошное озорство.
— На, пей что ли уже, — протягивает мне стакан воды Стас, но потом не удерживается от комментария, и добавляет. — Несчастье ходячее…
Я делаю вид, что последнюю часть не слышала. К тому же вода, попадая в организм, оказывает чудодейственный эффект — помирать уже не так хочется. Потом мне наливают еще воды. Ну и еще. Благо, мы на кухне, далеко ходить не надо. Я даже обретаю способность говорить.