Яд желаний
Шрифт:
Дашка безразлично смотрела в сторону, но муж видел, что она волнуется. Как странно, волшебно и необыкновенно преломляется все, что она видит, слышит и воспринимает! Вот и то, что он рассказывал ей о театре и своей работе, воплотилось в эти немного путаные, но все равно замечательные стихотворные строчки… Он развернул следующий лист:
Играть до последнего! Пусть не узнает никто, Как холодно в доме, и пыльно, и тихо, и страшно. Всю жизнь пересечь, запахнув поплотнее пальто, Как улицу темную ночью, шагая отважно. Я женщина, что вы! И я не пойду в темноту! Я буду вязать у камина носки и перчатки, ИГрустное стихотворение. Дашка, конечно, пишет иногда такие вещи, которые ее совершенно, никаким боком не касаются. Но она чувствует, что происходит с другими людьми. Непонятно, как являются к ней образы и как она преломляет их через себя… Сашка понимал только, что он женат на совершенно необыкновенном существе, которое сидит сейчас себе рядом, помахивает сорванной веточкой над коляской, чтобы мухи не докучали дочерям, дома варит борщ и иногда сочиняет не совсем понятные стихи. Впрочем, почему не совсем понятные? Он же все чувствует и понимает, а посторонних это не касается.
Нарцисс [40] — в себя влюблен, а страстный бык — в Европу [41] , Я влюблена в тебя, а в Иванова — ты. А Иванов — в компьютер. Уходя с работы, Ему он оставляет в вазочке цветы. Италии сапог влюблен в Лазурный Берег, Туманный Альбион об Африке грустит… А я — в тебя опять. И сплетням я не верю, Что Иванов тобою, как юлой, вертит. Во Фрейда [42] Юнг [43] влюблен, Тангейзер [44] — в Лорелею [45] , Взрываются вулканы спермою Земли… Мимо меня пройдя, ты Иванова клеишь… Да, вечер пережить — не поле перейти!40
Нарцисс — в древнегреческой мифологии прекрасный и холодный юноша, влюбленный в свою красоту. Отвергнув любовь нимфы Эхо, он был наказан богами и умер от голода и жажды, когда не смог оторваться от созерцания в ручье своей красоты. Его тело превратилось в цветок, выросший на берегу ручья, — нарцисс.
41
Европа — в древнегреческой мифологии прекрасная финикийская царевна, в которую влюбился верховный бог Зевс. Превратившись в быка, он похитил Европу и перевез ее на своей спине через море на остров Крит.
42
Зигмунд Фрейд — австрийский психолог, психиатр, основатель психоанализа.
43
Карл Густав Юнг — швейцарский психиатр, автор множества публикаций, последователь З. Фрейда.
44
Тангейзер — поэт и певец, персонаж оперы Р. Вагнера «Тангейзер».
45
Лорелея —
Сашка дочитал до конца и засмеялся. Дашка смотрела на него своими голубыми, широко распахнутыми глазами и тоже улыбалась.
— Да уж! — сказал он. — Точно: вечер пережить — не поле перейти. Особенно когда Санька с Данькой разойдутся. А у тебя глаза, как у русалки, — заметил он.
— Лишь бы не хвост, — парировала жена. — Ну что, оценил мое творчество? Пошли дальше?
Они в мирном согласии дошли до самого дома. Дети все еще спали, когда они остановились у подъезда.
— Смотри, как здорово отсюда наши окна смотрятся! — Дашка счастливо вздохнула.
Окна были как окна, как почти все окна в их доме, но Бухин тоже углядел в них что-то особенное.
— Во вторник возьму пару отгулов, и будем переезжать, — решил он.
— А тебе дадут?
— Должны дать, у меня уже куча отгулов скопилась.
— Но могут и не пустить, — резюмировала жена.
— Могут. Они все могут. Ну, у нас ничего экстраординарного сейчас нет, так что будем надеяться, что наш переезд все-таки состоится. Подниматься наверх будем?
— А зачем? Русалку ликвидировали, теперь даже посмотреть не на что, — иронически заметила Дашка. — Такой день сегодня хороший… И выходной, и ты дома… Давай лучше еще погуляем.
— А может, на скамеечке под подъездом посидим?
— Нет, Саш, давай лучше где-нибудь в другом месте посидим. А то выйдет бабулька какая-нибудь знакомая и начнет над Санькой и Данькой причитать: на кого похожи да почему их двое… Одна от тебя, а вторая от кого? — Она фыркнула.
— Слушай, я действительно как-то раньше не задумывался: в самом деле, вторая от кого? — Бухин состроил озадаченное лицо.
— Не скажу! Это мое личное дело!
— Тогда я тебе про театр тоже ничего рассказывать не буду!
— Ты и так ничего интересного не рассказываешь, тебе все время тайна следствия мешает. Мне самой все додумывать приходится. Так что очень мне нужен твой погорелый театр!
— Он не мой, а государственный. А еще оперы и балета!
— У тебя, Бухин, личного имущества вообще никакого нет, — печально заметила Дашка. — Только жена, дети и теща. Да и та в последнее время какая-то странная стала…
— Ну, Пал Палыча жалеет, наверное.
— Слушай, я его тоже жалею. Делал-делал ремонт — и влюбился! Давай действительно пойдем куда-нибудь, пока они спят, чего мы под подъездом стоим? А то вдруг Пал Палыч сам выйдет, подумает, что ты опять с проверками пришел, не натворил ли он еще чего!..
— По-моему, ушли, — сказал Пал Палыч, осторожно отходя от окна.
Лариса Сергеевна коротко вздохнула:
— Ну, я тоже пойду, Пал Палыч…
— Спасибо за суп и за второе, Лариса Сергевна, — церемонно поблагодарил ее мастер. — Как всегда, было очень вкусно.
Лариса Сергеевна еще раз вздохнула. Что-то Пал Палыч последнее время стал выражаться, как наследный принц. Ну правильно, она же сама начала делать ему замечания, вот он и старается.
— Завтра работу сдавать будем… — неопределенно сказал мастер и тоже вздохнул. — Пойду руки помою, — добавил он.
В ванной, где еще недавно красовалась с такой любовью выбранная им русалка, заплатка на стене уже просохла, и он затер швы. «И даже памяти не осталось, — горько подумал бригадир строителей, намыливая руки. — Вот ведь как уперся, хозяин он, видите ли… И не посмотрел даже, что она на Лару похожа была». — Пал Палыч в трагедии с русалкой винил исключительно Сашку Бухина. Вытерев руки, мастер еще раз придирчиво оглядел ванную комнату — везде был, как говорится, полный ажур.
— Давайте, Лариса Сергевна, еще раз по квартирке пройдемся, — предложил он хозяйке.
Та аккуратно поставила только что вымытую тарелку и пожала плечами.
— Как хотите… Пал Палыч.
— Тут закончили… И тут закончили… Тут тоже вроде бы все… Да, здесь Сашке скажи: вон коробка — в ней вся электрика спрятана.
— Ой, я в электрике и не понимаю ничего, может, сам скажешь… скажете?
— Не хочу, — коротко ответствовал бригадир. — Сама скажи. Вот, ежели сгорит что или короткое, не дай бог, случится… Соседи тут у вас ненадежные, ничего в электрике не смыслят! Я думал, они помочь смогут, ежели что, а они сами ко мне бегали. Пришлось и им чинить кой-чего. Эх, я уеду, — тяжело вздохнул мастер, — а он сам и разобраться ни в чем не сможет! Даже кран починить — плевое дело, однако и там руки нужны…