Ядовитая кровь

Туров Тимур

– Бывает, – кивнул Влад. – А скажи мне, прелестное дитя, а если бы машина шла снизу, от вокзала, а не сверху, с Холодной горы... Все так же плохо могло быть?

– Снизу вверх? Вряд ли. Там подъем довольно крутой. Даже если очень хочешь, сильно не разгонишься. Вряд ли.

– Вот и я так подумал. Как полагаешь, если наш неизвестный маньяк хотел подстеречь, скажем, Серого, то где бы он его ловил?

Ших-ших, ших-ших...

– Возле дома. Или возле офиса. У него же есть офис?

– Есть. Но он, предположим, не знает ни офиса, ни домашнего адреса –

я ведь предупреждал, что вопросы будут идиотские...

– Дурацкие.

– Что?

– Вы сказали, будут дурацкие, а не идиотские, – уточнил Капустян. – А я...

– Ладно. Дурацкие. Не знает наш злоумышленник, где живет и работает Сергей Леонтьевич Серый. Но знает каким-то образом, что возит этот самый многоуважаемый филантроп капитана милиции по местам боевой славы того самого злоумышленника. Где будет сделана засада?

– На месте преступления, – не задумываясь на этот раз, ответил Капустян. – Только как он мог водителя...

– А как он мог тебя? В воздухе, говоришь, повис?

– Ну..

– А ты все в ноутбуке посмотрел? По всем эпизодам?

– Ну...

– Еще раз нукнешь, в лобовой отсек схлопочешь, прямо в область клюва. Все прочитал?

– Все.

– И все понятно тебе там?

– Нет. Не все. Совсем непонятно. Как он убивает? И сквозь ворота, вслепую, и с улицы в тюрьме...

– В СИЗО.

– В СИЗО... И цыганку. И коллекционера моего, после которого я с убийцей пересекся. Там же не было внешних повреждений на теле. Внутри, под ребрами – все в кашу, будто молотом паровым ударил, а снаружи – чистая кожа, ни кровоподтека, ни ссадины... В университете, опять же...

– То есть, убить он может странным образом, а вырубить водителя на расстоянии – хренушки?

Теперь Капустян задумался надолго, Влад его не торопил.

Он не сможет рассказать лейтенанту всего, но раз уж так сложилось, раз уж увидел лейтенант так много, пусть и дальше поработает в области нереального и загадочного. Тем более, что ведьмы есть везде, а бабушку его убил леший.

– Наверное, может, – сказал, наконец, Капустян. – Если по этой логике, то может.

– Во-от! – удовлетворенно протянул Влад. – Теперь, если загремлю я в дурку, то не один, а с тобой на пару. Будем сидеть в смирительных рубахах и переговариваться на мистические темы. То есть, мог?

– Мог.

– И еще мне скажи, друг любезный, в десять часов утра дороги очень в центре загружены? С Жуковского к гостинице «Белый лебедь» обязательно ехать через объездную трассу? Через Пятихатки и так далее...

– К СИЗО? Наверное, нет. Если бы дальше, к рынку. Или к Залютино – поехал бы. А к СИЗО... Наверное, ехал бы через центр. В крайнем случае, по Сумской, до Сокольников, там по Отакара Яроша, потом...

– Можно без подробностей, – разрешил Влад. – Признаем, что ты бы выбрал маршрут через центр.

– Мимо вокзала...

– Но не по объездной? – С Капустяном нужно будет поработать на предмет борьбы с излишними подробностями. – От вокзала бы поднимался к тюрьме?

– К СИЗО.

– Твою дивизию...

–

От вокзала.

– Вот. А чем у нас отличается маршрут от вокзала от маршрута со стороны холодногорского рынка? Мы уже с тобой это выяснили. Ну?..

– Снизу – безопаснее? – спросил Капустян.

– Молодец, возьми с полки пирожок... Хотя о пирожке не будем, – спохватился Влад. – Тяжелое детство – железные игрушки...

– Почему железные?

– Не будем! – повысил голос Влад и сделал дирижерский жест, требующий замолчать. – Потом поговорим о фольклоре. Потом. Сейчас мы примем в качестве бреда идею, что маршрут к СИЗО был избран не оправданный, но делающий последствия обморока водителя куда более разрушительными.

– Нет, снизу тоже можно разогнаться. Я сам видел, как кто-то шел на скорости сто пятьдесят через мост...

– Я же сказал – в качестве бреда. Давай подумаем.

Капустян снова задумался. И снова Влад его не торопил. Ничего нового лейтенант ему сообщить не сможет. Ничего. Тем более что не знает Капустян всех подробностей. Просто Владу никуда не хотелось ехать. Совершенно никуда. Потому что Влад понял, кого хотели убить возле СИЗО. И даже возникло у Влада подозрение о том, что именно произошло прошлой ночью в его подъезде. И почему сегодня стреляли в капитана Гетьмана.

– Если в порядке бреда, то можно, – сказал Капустян. – Только одна закавыка. Это Серый сказал, чтобы ехали по объездной?

– Серый.

– Но он же не самоубийца? При аварии, особенно если ехали сверху, он бы тоже погиб. Почти наверняка. Вы и он. И водитель. То есть, мало того, что Серый знал, что будет нападение, так еще и погибнуть собирался вместе с вами? Нет, если в рамках бреда...

– В них, родимых. – Влад посмотрел на свои руки и обнаружил, что они все еще испачканы грязью, слизью и трухой.

Влад опустил боковое стекло, выставил кисти наружу и стал мыть под струями дождя, как под краном.

Капустян достал из бардачка тряпку.

– Зато красиво получается, – вытирая руки, сказал Влад. – Авария, честная, без подделки. Скорость не так чтобы превышена. Покушались, скорее всего, на Серого. Это если вообще кто-нибудь станет рассматривать это как покушение. А если и закрадется подозрение, то, опять-таки, убивец-одиночка чудил, не иначе. А капитан милиции Гетьман попал под раздачу случайно. Совсем случайно. На его безвременную гибель можно внимания и не обращать. Смешные версии получаются иногда в рамках бреда. Учись, студент. И что из этого следует?

– Не знаю.

– А из этого следует, что надо бы мне позаботиться о здоровье и сохранении жизни. Как полагаешь?

– Мне старший лейтенант Лютый... – Капустян глянул на Влада и добавил торопливо: – Тот, который Богдан. Как раз и говорил, чтобы я присмотрел... охранял.

– Молодец старший лейтенант Лютый, тот, который Богдан. Благодарность ему от капитана Гетьмана, того, который Влад. – Он положил тряпку в бардачок. – А мы, пожалуй, поедем домой.

И тут, как в кино, подал голос его мобильник.