Ядовитые земли
Шрифт:
– Отдать жизнь за госпожу – мой долг, – заученно произнес рыцарь.
Они помолчали немного. Циана, согревшаяся и разомлевшая начала клевать носом. Джуничи аккуратно отстранился, уложил её на дно лодки и укутал плотнее, дотошно подоткнув одеяло со всех сторон.
Измененный греб всю ночь, сопоставляя звездную карту в своей голове, с созвездиями, видимыми на небе. Рассвет высветил на горизонте огромное облако, по мере приближения превратившееся в далекие горные хребты. Джуничи мысленно поблагодарил создателя за то, что сделал его сильнее и выносливее обычного человека в несколько раз. Вообще, он часто бывал благодарен лорду Син за свое новое тело: о старом он ничего не помнил,
Когда рассвело, измененный ненадолго оставил греблю, чтобы основательно обыскать шлюпку: обычно их комплектовали на самые разные случаи. На корме он нашел ещё четыре одеяла, хорошенько упакованных в непромокаемый брезент, несколько сухих пайков, кремниевую зажигалку с резервуаром, заполненным горючим, маленький аппарат для фильтрации морской воды, рассчитанный на пару недель для шести человек. Особенно порадовала очень хорошая аптечка, с большим запасом разнообразных лекарств, простейшими хирургическими инструментами и перевязочным материалом.
Он опять, для порядка, потрогал Циану за шею, удостоверившись, что жар и не думает спадать. Кое-как разбудив, дал ей жаропонижающее, а после опять стал грести, планируя к обеду достичь берега. Джуничи очень беспокоила госпожа, после принятия лекарства вновь впавшая в забытье. Он продумывал, где можно достать для неё одежду.
Женщина уже начала тонуть, когда он наконец доплыл и ухватил её за руку. Хорошо, что глаза видели в темноте прекрасно. Видимо теплую одежду и обувь госпожа потеряла в воде. В тонкой ночной рубашке, которую тоже пришлось стянуть, чтобы высушить и обогреть тело, беспомощная, обнаженная, мокрая… Она будила странные чувства, похожие на те, что испытывал к маленькой Хане хрупкой, словно крыло стрекозы: защитить, укрыть от беды, доставить радость…
"Сколько же мне лет?" – пронзила необычная мысль, ранее не посещавшая его голову. Иногда Джуничи считал себя очень старым, но стоило увидеть осенний лист, бабочку, порхавшую над цветами сирени, или облака, окрашенные закатом во все цвета радуги, как он осознавал собственную юность в сравнении с таким древним и великим миром.
К косым взглядам и беззастенчивому вниманию измененный давно привык, как и к необычной внешности – выбора-то не было! Йу Кото боготворил только госпожу Юи и заносчиво задирал нос, считая себя высшим сортом, в сравнении с людьми, которые не находятся в услужении создателю. Джаккару вообще не страдал общительностью, как и излишними эмоциями, без колебаний приводя в исполнение любые, даже очень жестокие приказы императора. Как же измененный был рад, что лорд Син оставил его при себе, не заставляя причинять боль другим, разве только по необходимости.
"Кем мы были раньше?" – думал Джуничи, продолжая мерно грести, не испытывая усталости, – "Неужели обычными людьми? А может, улли? Или альбами? Может быть преступниками, осужденными на смерть, переданными для переделки лорду Син, как биологический материал? Или военнопленными, захваченными в изгнании?"
Вновь вспомнилась Хана-младенец, которую он чинно нёс на руках за создателем на прогулке, она же, только уже делающая первые шаги, со смехом тянущая крошечные ручки к спелой груше…
Никакая не Юкки Она! От жены создателя веяло добротой и… «Ты можешь погибнуть из-за меня!» - сколько же в этих простых словах затаенного смысла! Джуничи привык заботиться, но беспокойство о нем самом? Это
Вновь проверив госпожу, Джуничи с удовлетворением отметил испарину и снижение температуры – лекарство подействовало. Он вновь аккуратно разбудил её, чтобы напоить и дать противовоспалительное. Берег находился уже близко, всего в паре часов гребли. Измененный огляделся, чтобы выбрать место где причалить. Берега оказались очень скалистыми: наверняка вокруг полно подводных камней, нужно быть внимательнее. Приглядевшись, заметил меж скалами проход. С двойной силой налегая на весла, он мощными гребками направил шлюпку туда.
Неприветливый с виду берег, при близком знакомстве оказался ещё суровее: за полосой прибрежных скал открывался маленький песчаный пляж, переходивший в каменистые уступы, поросшие редкими деревцами. Измененный спрыгнул прямо в воду, доходившую у самого берега до бедер, чтобы подтянуть шлюпку и вытащить её на песок. Женщина так и не проснулась.
Глава 9
Вилея скрылась в облачном тумане. Венсан не находил себе места, измеряя каюту шагами вдоль и поперек. Без конца раздумывая, зачем Циана понадобилась яматагцу, он всё же решил переключиться, почитать «Бестиарий». После тягостных раздумий перед глазами начали вставать картины насилия и пыток над женой. Обладая аналитическим складом ума, он решил не изводиться попусту, а продумать план действия. Не имея достаточной информации, вампир решил, что «Рамо Дипино» должен заходить в каждый крупный порт, где можно расспросить о прибывающих кораблях. У яматагцев небольшая фора, но, может быть они остановятся где-нибудь по пути – с ними ребенок, ему тяжело долго находиться в море; вдруг нужно будет пополнить запас воды, провизии… В жизни редко бывает все совершенно гладко, она полна сюрпризов и неожиданностей…
Одна из них, а точнее две, подстерегли Венсана прямо на корабле. Барк уже двое суток находился в море. Венсан вышел на палубу после заката, чтобы размяться и тут…
– Братик! Милый братик! – этот голос он не спутал бы ни с каким другим.
– Марианна! – сердце пропустило один удар, – Как ты тут оказалась?
Конечно, рядом стоял Кразон, презрительно ухмыляясь.
– Ты мне не рад? – дьюкесса капризно нахмурилась, – Я так долго тебя искала!
– Это странно. Мы расстались по твоему настоянию, – он кривил душой, но фактически, именно дьюкесса уехала, заскучав.
– Ты ревнуешь! – она захлопала в ладоши, подпрыгивая на месте, как маленькая девочка, каковой внешне и являлась, – Кразон, он ревнует!
Моряки, работавшие на палубе, стали обращать на них внимание.
–Я скуча-ала! – протянула Марианна с плаксивыми нотками в голосе, – Ты от меня прятался слишком долго!
Тут она отвернулась от Венсана, и пронзительно взвизгнула:
–Все пошли вон! Я соскучилась за братиком! – люди немедленно попрятались. Обычно Марианну все слушались беспрекословно.
– И ты! – она повернулась к Кразону, указывая на него пальцем.
– Но это же я твой братик, – в тон ей попытался возразить вампир.
Ответом стало разъяренное шипение. Под глазами дьюкессы пролегли черные тени, клыки удлинились, придав миловидной детской внешности вампирессы гротескно ужасающие черты.
– Убирайся! – светло-голубые радужки стало заливать темно-красным, – Немедленно! Или я откручу тебе голову, и заставлю тех людей играть ею вместо мяча! Ты похож на дьюка, а он сделал Марианне больно!