Ядовитый плющ (Сборник)
Шрифт:
— Однако! Не забывайте, что выступаете сейчас в роли обвиняемого.
— Конечно. Перли уже предупредил меня. А почему, собственно говоря, вы не хотите обратиться к мистеру Вульфу? Может быть, его великодушие распространится настолько, что он обо всем вас проинформирует.
— Ну тебя к лешему! Смотри, Гудвин...
— Я сам допрошу его, инспектор,— проворчал О’Хара, поднялся и, вновь обойдя вокруг стола, приблизился ко мне.— Если вы думаете, что вам или Вульфу все сойдет с рук, то это просто смешно. Анонимные письма в этом деле.— очень существенная деталь. Заявившись
— Конечно. И надеюсь, что у мистера Вульфа такое же мнение.— Я решительно взмахнул рукой.— Это называется солидарностью!
— Вы отдаете себе отчет в том, какую кашу завариваете своим упрямством?
— Вполне.
О’Хара повернулся к инспектору Крамеру и рявкнул:
— Доставьте сюда Вульфа! Черт возьми, это нужно было сделать еще несколько часов назад!
Я уже внутренне подготовился к тому, что сейчас только клочья полетят, но тут на столе О’Хары зазвонил телефон. Сообразив, что оба его начальника не в состоянии теперь вести нормальный разговор, сержант Перли Стеббинс сам снял трубку и ответил, но секунду спустя подозвал Крамера:
— Вас, инспектор.
И покуда О’Хара смотрел на меня, мрачнее тучи, Крамер стоял, прижимая к уху телефонную трубку. Когда же разговор наконец завершился, лицо у него было такое, словно он никак не может переварить услышанное.
— Ну? — спросил О’Хара.
— Центральная справочная сообщает, что в десять часов должно быть опубликовано заявление Ниро Вульфа о том, что ему удалось раскрыть все три убийства без помощи полиции. Вся необходимая информация будет представлена прокурору завтра. Справочная интересуется, не хотим ли мы добавить от себя какие-нибудь комментарии.
Запрокинув голову, я от души рассмеялся. Жалко, что у меня не было фотоаппарата, дабы запечатлеть выражение лица О’Хары на веки вечные.
— Проклятый толстяк! — пробормотал Перли Стеббинс.
— Если Вульф выполнит свою угрозу, мне придется оставить службу,— сказал Крамер.
— Что...— О’Хара облизнул губы.— Что вы предлагаете?
Крамер не ответил. Достал сигару, с отсутствующим видом сунул ее в рот, потом вытащил, внимательно рассмотрел и неожиданно швырнул в корзину для бумаг. Затем, плюхнувшись в одно из кресел, сказал, задыхаясь:
— Есть только два варианта: либо предоставить Вульфу свободу действий, либо просить Гудвина немедленно связаться с ним, дабы тот задержал свое заявление.— Крамер вздохнул еще тяжелее.— Мне неловко обращаться к Гудвину с этим. Может быть, вы попытаетесь?
— Нет! Это же чистейший шантаж! — закричал О’Хара, брызгая слюной.
— Конечно! — подтвердил Крамер.— Но в подобных ситуациях с Вульфом шутить не надо: его сообщение должно появиться в прессе через тридцать пять минут.
— А вдруг он блефует? — заскулил О’Хара, не желающий мириться с создавшимся положением.
— Несомненно. Но мы должны подождать дальнейших событий. Если вы не собираетесь просить Гудвина о любезности, у меня не остается другого
С этими словами Крамер встал.
Даже бровью не поведя, О’Хара посмотрел на меня и спросил:
— Вы не сделаете это для нас?
Я усмехнулся.
— А вы отмените приказ о моем аресте?
— Само собой разумеется.
—- Хорошо. Вы заявили это при свидетелях.— Я подошел к столу, взял письмо, конфискованное сержантом Стеббинсом, и поинтересовался: — Можно воспользоваться вашим телефоном?
Потом устроился в кресле О’Хары и попросил соединить меня с Ниро Вульфом. Телефонистка узнала мое Имя и отключилась.
Примерно через полторы минуты в комнату ворвались двое вооруженных полицейских.
— Что вам здесь нужно? — закричал О’Хара.
— Телефон...— заикнулся было один из них.— Гудвин... мы же не знали...
— Черт вас возьми! — зашумел Стеббинс.
Оба мгновенно испарились, и я тут же услышал в трубке знакомый голос,
— Это Арчи,— сказал я.
— Где ты там шатаешься, черт подери? — нетерпеливо спросил он, но было понятно, что это нетерпение относится не ко мне.
— Я в конторе О’Хары, говорю по его аппарату. Тут еще инспектор Крамер и сержант Стеббинс. По правде говоря, эти двое ни в чем не виноваты: все затеял О’Хара. Но сейчас он уже раскаялся. Я могу в любую минуту покинуть это здание, но О’Хара хочет попросить вас доставить ему удовольствие, отложив ненадолго заявление, которое вы собирались сделать. Возможно это?
— Конечно, все зависит от меня. Между прочим, я это устроил через мистера Ричардса.
— Так я и думал. Посмотрели бы вы на О’Хару, когда ему сообщили эту новость. Ну, через двадцать минут я буду дома, только скажите Фрицу, что я страшно голоден.
— Можешь передать от меня мистеру О’Харе, что он — неисправимый дурак. Что касается заявления, то для его отсрочки мне нужно обговорить вначале некоторые условия.
Я повесил трубку, откинулся в кресле и с улыбкой посмотрел на троих мужчин, пожирающих меня глазами.
— Сейчас он перезвонит: там еще какие-то условия надо обговорить.— Я взглянул на О’Хару.— Он просил передать вам, что вы — неисправимый дурак, но поскольку это не совсем тактично, то передавать я ничего не стану.
— Ну, я еще доберусь до него,— выдавил из себя О’Хара.
Они начали о чем-то совещаться, но, занятый своими мыслями, я не слушал.
Неужели Вульф добился того, что казалось мне почти невозможным?
Через какое-то время снова зазвонил телефон. Я снял трубку.
Вульф попросил сказать полицейским, что его сообщение пока отложено, и потребовал у меня отчета о событиях сегодняшнего дня.
— Прямо сейчас? — удивился я.— По телефону?
— Да, и как можно точцее,— ответил Вульф.— Мне немедленно нужны все детали.
Пришлось сделать Вульфу полный отчет об убийстве, которое произошло на моих глазах. Полицейские внимательно слушали. Временами Вульф вставлял кое-какне вопросы, а когда все уже было закончено, пожелал уточнить отдельные места. В заключение он дал мне несколько указаний и потребовал их повторить.