Яга – не баба
Шрифт:
— Ладно, идем.
Всю дорогу Арина молчала, только наклонялась иногда, чтобы сорвать тот или иной цветок, и вскоре у неё в руках был огромный букет. Девчонка вдыхала аромат цветов и казалась абсолютно счастливой. Как мало иногда нам нужно для счастья!
Мы вышли на поляну с живой и мертвой водой, вот только оба источника куда-то подевались. Не показываются чужачке? Вместо них по камешкам бежал узкий, но бурный ручеек. Ариша наклонилась, набрала полные пригоршни воды и выпила.
— Вкусная, только зубы ломит, — улыбнулась мне.
А у меня по спине запоздало пробежал
— Нравится? — спросила, повертевшись на месте.
— Тебе к лицу.
Я залюбовался тонким станом, длинными рыжими волосами, сейчас мягкими волнами спадавшими на плечи. Арина казалась на этой поляне более своей, чем я сам. И снова кольнуло понимание, что сказочный мир остается для меня чужим, несмотря на то, что я начинал врастать в него корнями.
— Идем, нам пора.
Я подхватил коромысло, а Арина рассмеялась и надела венок мне на голову. Я звонко чхнул и едва не пролил воду.
— Прости.
Ариша снова засмеялась, и мне тоже стало весело. Что за глупости, в самом деле? Я прожил здесь уже месяц, у меня появились друзья — а я считал Ваську и Русика друзьями. Так о чем грустить? Через одиннадцать месяцев я в любом случае вернусь домой, а пока что можно насладиться местными чудесами.
В избушку я возвращался совсем в другом настроении. Русик и Васька уже поджидали нас. Ворон сидел на крыше избы, а кот умывался на крылечке. Из избушки пахло так вкусно, что заурчал живот. Я покраснел, а Арина улыбнулась.
— Завтрак готов, — сообщила Хельга, появляясь на пороге.
Я вошел в избу, а вот Арина топталась у порога.
— Проходи, — махнул ей. — Не стесняйся.
Хельга постаралась на славу. Её мясные пироги ел даже ворон, позабыв о вражде. Затем девушки устроили грандиозную стирку, и я измучился таскать воду. Хорошо хоть у меня была ступа. Я оставлял её за деревьями, чтобы Арина не видела, но только глупышка не поняла бы, что возвращаюсь слишком быстро. Впрочем, вопросов Арина не задавала, будто всё шло так, как должно. И лишь поздно вечером я смог поговорить с Хельгой без лишних ушей. Арина уже легла, и я позвал чародейку учить меня магии. Для занятий мы выбрали всё ту же поляну с живой и мертвой водой. В отличие от Арины, Хельге источники показались. Мы напились живой воды, а чародейка для чего-то набрала в крохотные бутылочки и ту, и другую воду. Я помнил, что в сказках их часто использовали вместе, но для чего?
— Тебе удалось что-то узнать в городе?
Этот вопрос вертелся на кончике языка еще со вчерашнего дня.
— Там видели похожего человека. — Хельга склонила голову, а в её глазах вспыхнули колдовские искры. — Вот только никто не знает, кто он, откуда пришел и куда двинулся дальше.
— И где же его искать?
— Если бы я знала, Венислав. Всё слишком сложно и муторно. Но доверять нельзя никому, помни. А теперь вернемся к магии.
Да, вернемся. Уже было за полночь, когда у меня в руках расцвела настоящая ромашка.
— Вот видишь, при должном усердии всё возможно, — улыбалась моя наставница. — А теперь идем домой, Венислав. Васька и Русик уже тревожатся.
— Кстати, о Руславе… — Я остановился на миг. — Скажи, есть шанс, что вы простите друг друга?
— Шанс есть всегда, — грустно ответила Хельга. — Но все ли могут им воспользоваться? Ты бы сумел простить воронье обличие?
— Не знаю, — признался честно.
— Вот и я не знаю, Веник. Но понимаю, как мы оба были глупы. А теперь что делать? Я не могу ему помочь, даже если захочу, а он никогда не простит.
Я тяжело вздохнул. Да уж, ситуация. Назад мы возвращались в молчании, но показалось, будто я видел, как в небе пролетел ворон. Впрочем, если это и был Руслав, нам он не показался, и мы с Хельгой разошлись в разные стороны: она в шатер, я в избу.
Жизнь потекла своим чередом, а дни стали похожи друг на друга. Хельга иногда уходила в город, искала нашего незнакомца, но его и след простыл. Арина будто всегда с нами и жила. Она вставала засветло, приносила воды, создавала в избе уют и не задавала лишних вопросов. Рядом с ней было легко и спокойно, и я все чаще поглядывал на неё не как на подругу, а как на привлекательную девушку. Она же делала вид, что ничего не замечала, только улыбалась в ответ на мое внимание, плела венки из цветов и казалась беззаботной, как птичка. Зато мне с каждым днем становилось все тяжелее сохранять спокойный вид.
Стояли последние деньки августа, когда Ариша снова отправилась со мной за водой. Пока я набирал ведра, она плескала в лицо воду из ручья — было достаточно жарко. Покончив с работой, я тоже напился воды и присел на бревно отдохнуть. Арина тут же умостилась рядом, и вдруг заговорила тихо:
— Загостилась я у вас, Веник. Обещала на недельку остаться, а сама уже месяц живу.
— Ты нам не мешаешь, — ответил я.
И это было искренне. Даже Руслав не смотрел на Арину настороженно, а Васька иногда разрешал себя погладить.
— Спасибо, — улыбнулась она. — Вы такие хорошие! Мне совестно, что ничем не могу отплатить за вашу доброту.
— Послушай, Арина… — Я посмотрел на высокое синее небо, затем перевел взгляд на звенящие воды ручья, и, наконец, решился. — Я давно хотел тебе сказать, что ты мне нравишься. И если ты не против, мы могли бы стать больше, чем друзьями.
— Больше, чем друзьями? — В глазах Арины читалось непонимание. — Это как? Названными братом и сестрой?
— Нет, возлюбленными.
Вот и слово сказано, теперь его назад не заберешь.
— Ты шутишь, Веник? — Ариша густо покраснела.
— Нет, — ответил я. — Не отвечай сразу, подумай. Тогда и поговорим.
— Хорошо. — Она торопливо отвела взгляд и поднялась на ноги. — Пойдем домой, становится слишком жарко.
Вот так признался! Просто смутил девчонку, и теперь ей будет не по себе в моем присутствии, а мне — в её. Но мне действительно нравилась Арина, и я хотел бы, чтобы между нами было что-то большее. Увы, кажется, этого желал только я. Но разве в первый раз слышу слово «нет»?