Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3
Шрифт:
Павло Павлович. Дуси нет, зато я здесь, дорогой сынок. Хоть у чужих людей повидать, если родного дома чураешься… Дурень!
Коля. Не ругайся, отец. Наши отношения только официальные.
Павло Павлович. Вот побью при людях, тогда будешь знать!
Свирид Гаврилович. Вам войны мало? Пора забыть семейные свары…
Павло Павлович. Легко вам говорить — "забыть"!
Хома Мартынович. Садись, Коля. Выпей, друже, чаю. Это травка миротворная… (Наливает
Коля. Спасибо. Я чаю не хочу. Я лучше пойду.
Павло Павлович. Почему ты от меня отрекся, сын? Я ли тебя не любил? Мать твоя с горя свету божьего не видит…
Коля. Мать тут ни при чем! Я не хочу жить в фальшивом доме.
Павло Павлович. У кого — фальшивый?!
Коля. У вас! Простите, Свирид Гаврилович, я пойду… (Направляется к двери.)
Павло Павлович. Коленька, при людях — такие слова?! Я — твой отец!
Коля. Разговаривать нам не о чем… (Уходит.)
Павло Павлович(вслед). Нет, подожди! Где моя фуражка? (Берет фуражку.) Я должен договориться… Так оскандалить меня на людях!.. (Уходит.)
Свирид Гаврилович. Ненадежный человек.
Хома Мартынович. А сын у него — ничего, Свирид Гаврилович…
Свирид Гаврилович. Такого Павла Павловича куда толкнешь, туда и клонится…
Входит Яша.
Яша. Здравствуйте. Я к Хоме Мартыновичу. Можно?
Свирид Гаврилович. Секрет, Яша?
Яша. Какой там секрет, коли война кругом! Мы зашли с Дусей в военкомат, а там такая очередь! Клянусь богом, до вечера всем не пройти. Этот чай свободный? (Садится к столу, пьет чай.) Так хочется пить, аж душа болит.
Хома Мартынович. Дуся записалась?
Яша. Погодите, Хома Мартынович… Она бы до вечера простояла, кабы не я! Нашел хлопцев, туда-сюда немного потолкались, устроили давку, а потом — хоп! — и в дверь к военкому! Вдвоем вошли…
Хома Мартынович. Я должен знать все, Яша…
Яша. Полный порядок. (Пьет чай.) Начали мы его уламывать…
Свирид Гаврилович. В какую часть вас записали?
Яша. Меня? Ни в какую…
Хома Мартынович. А Дусю?
Яша. В ту же самую… Скандал был, клянусь богом! Дуся — в слезы. Очередь волнуется. А военком как отрубил: "Надо будет, тогда призовем…"
Хома Мартынович. Ну и правильно, я очень рад, Яша.
Яша. Можно еще чаю?
Хома Мартынович наливает, подает.
Спасибо…
Свирид Гаврилович. Как там парод, Яша?
Яша (пьет чай). Понимаете, я думал, ударит война и все пойдет кувырком. Чай будет несладкий, деревья осыплются, люди плакать будут. А мы идем с Дусей: природа цветет, афиши висят о футбольном матче. Дивчина — ни с того ни с сего — подарила милиционеру букет цветов…
Входят Максим и Надюша.
Максим. Мое почтение.
Свирид Гаврилович. А, просим, просим. Так парочкой и ходят… Чего это ты, Надюша, надулась? Успели уже поссориться дорогой?
Надюша. Нет.
Максим (улыбаясь). У нас с Надюшей принципиальные расхождения.
Надюша (не выдержала). Так и знайте! Вам наш завод, может быть, не дорог, а мы здесь родились!
Максим. Надюша, я больше не буду…
Надюша. Ты только послушай, папа! Максим Иванович готов уничтожить наш завод! Да, да, я не шучу!
Максим. Милая моя Надюша…
Надюша (перебивая). Я не милая, и не ваша!
Максим. Если бы под Крамовом проходил фронт, я бы и минуты не колебался! Что можно — вывезти, а все остальное — в воздух, в дым!
Свирид Гаврилович. Свое собственное добро? Социалистическое хозяйство?
Максим. Если наше добро перейдет в чужие руки, оно обернется против нас!
Хома Мартынович. Верно, Максим Иванович…
Максим. Мы видим, что получилось с чешскими, французскими, бельгийскими заводами, — они работают на врага!
Надюша. Все равно вы меня не убедите! И никто не послушается, когда вы прикажете разрушать завод!
Максим. Я прикажу тогда, когда придет время…
Надюша (в негодовании). Я вас… Я вас…
Яша. Ну, я пошел. (Идет к двери и оттуда знаками манит Свирида Гавриловича и Хому Мартыновича.)
Свирид Гаврилович(понял). Постой, Яша, я покажу тебе наш садик. (Уходит, тянет за руку Хому Мартыновича.)
Надюша. Я напишу в наркомат, какого они нам директора прислали.
Максим. Надюша, моя дорогая девушка, вы видите, они нас оставили вдвоем…
Надюша. Им стыдно слушать легкомысленные вещи! А спорить не хотят, потому что вы директор!