Янтарь: игра на выживание
Шрифт:
— Это игра в одни ворота! Я больше не буду отвечать на ваши вопросы, пока вы не скажете мне, где мои друзья!
— Они в безопасности, — в тысячный раз повторил этот робот без намека на человеческие эмоции.
После двух дней апатии и слез во мне начал просыпаться гнев. И сейчас вся накопленная злость грозилась вылиться на этого человека. Мне было уже все равно, что со мной будет дальше. Но неизвестность я больше выносить не могла.
— Меня такой ответ больше не устраивает! Почему меня здесь держат? Мне не предъявили никаких обвинений, но выйти я отсюда не могу! Швеция больше
— Вы больше не гражданка Евросоюза. Британия…
— ДА КАКАЯ К ЧЕРТУ РАЗНИЦА, КАКОЕ У МЕНЯ ГРАЖДАНСТВО?!
Эту вспышку прервал аккуратный стук в дверь, после которого она сразу же приоткрылась. В комнату вошел незнакомец в пиджаке. Около пятидесяти, серьезный взгляд, портфель в руках. Совершенно ничем не примечательный мужчина. Таких на улице миллионы. Но меня все равно прошиб озноб. Когда привыкаешь видеть только определенный круг людей, любая смена декораций вызывает панику. Казалось, именно сейчас начнутся мои настоящие проблемы.
— Вы можете быть свободны, — произнес незнакомец, обращаясь к роботу.
— Кто вы? И как вас сюда пропустили?
— Адвокат, — представился мужчина, не глядя вытаскивая из своего дипломата какую-то бумажку. — А вот мой пропуск. Мне нужно полчаса наедине с моей клиенткой, а потом мы уладим все вопросы.
Робот какое-то время пытался убить юриста взглядом, сверяя данные в документах, а затем прикоснулся к уху, в котором постоянно находился микронушник. И почему люди думают, что их не видно? Не знаю, что именно ему сказали, но мой личный инквизитор, чьего имени я так и не узнала, кивнув, вышел из комнаты для допросов.
— Кто вы? И прежде чем вы ответите, что вы адвокат, я поясню — откуда вы взялись? Кто вас нанял?
— Мисс Дэвис, у меня есть четкие инструкции, которые я обязан выполнять. И время, которое мы можем провести наедине, я бы хотел потратить на телефонный звонок, поскольку меня об этом очень просили.
С этими словами он достал смартфон и набрал номер, протягивая мне. Взяв гаджет дрожащими пальцами, я стала слушать долгие гудки, ожидая чего угодно, вплоть до воскресшего Леннарта, который начнет насмехаться.
— Алло, — собравшись, сказала я, как только гудки стихли.
— Судя по голосу, это Эмбер. Привет, — раздался в трубке смутно знакомый женский голос.
— Р-рейчел? — начала заикаться я, боясь поверить в то, что слышу.
— Она самая.
— Т-ты… ты жива!
На глаза снова навернулись слезы. Только теперь, ради разнообразия, это были слезы радости. Я ведь уже успела ее мысленно похоронить. Мне просто не верилось, что с ней все будет в порядке после всего… после того, как Алекс вернулся без Лиена, после того как Кира перестала шутить и замкнулась в себе… Я разучилась верить в счастливый финал.
— Жива, не волнуйся. Похудела внепланово на пару килограмм, а в остальном все отлично. Не трать время. Его не так много. Человек перед тобой — один из лучших юристов Швеции. Он уже договорился, чтобы вас с Кирой отпустили в самое ближайшее время. Он отдаст тебе ключи от квартиры в Стокгольме и скажет, что делать дальше. Собственно, ни тебе, ни Кире ничего предъявить и не могут. Максимум —
— Что с Александром? Мне ничего не говорят!
— Там все немного сложнее. Мы еще разбираемся. Но уверена, все будет хорошо.
— А… — я не успела договорить. В трубке послышались гневные возгласы на незнакомом языке.
— Черт! Это медсестры! Не могу больше говорить, а то телефон насовсем отберут. Главное — никуда не уезжай, даже если насильно из страны будут выпихивать. Ты меня поняла?
— Д-да…
Больше сказать ничего не успела — связь оборвалась. Растеряно взглянув на адвоката, я передала ему телефон.
— А теперь я могу дать вам инструкции…
***
Квартира была просторной и даже, наверное, светлой. Проверить это пока не получалось. Поздняя осень, которая со дня на день обещала смениться календарной зимой, обеспечивала слишком ранние заходы солнца. Когда юрист посадил нас с Кирой в такси, уже смеркалось, а сейчас и вовсе было темно.
После его визита в том здании, назначение которого я так и не поняла, но смутно догадывалась, что мне пришлось вплотную познакомиться со шведской военной разведкой, нас продержали недолго. Не знаю, было ли дело во вмешательстве Элин или они в любом случае узнали от нас все что можно… Скорее всего, совпали два этих фактора. В итоге нас отпустили под подписку о невыезде и… неразглашении. Этот документ тоже пришлось подписать. Даже юрист не сказал ни слова против, понимая, что по-другому нас не выпустят. Еще раз запугав нас открытием дел о нелегальном пересечении границы и подделке документов напоследок, с нами пообещали связаться позже.
Если честно, этих инквизиторов я не хотела видеть больше никогда. Если бы не одно «но». Александр… Я до сих пор не знала где он и что с ним. Насколько ужасно его положение? Долбаный адвокат не сказал ничего толкового, посоветовав не переживать об этом. Лишь обтекаемые фразы, которые не значат ровным счетом ничего. Наверное, я готова была услышать что угодно, даже плохие новости. Лишь бы они были.
— Вот, поешь, — подошла я к Кире с тарелкой сэндвичей и чашкой чая.
— Что-то не особо хочется, — безжизненно буркнула она. — Знаешь, а в шведских тюрьмах на удивление прилично кормят.
Конечно, мы были не в тюрьме, но я не стала придираться к словам. Мне хватало и того, что происходило сейчас. Ее опустошенного взгляда, сухих, но воспаленных глаз, слегка дрожащих рук.
— Кира… если ты захочешь поговорить… знай, что я рядом.
— Говорить нужно было раньше, — бросила она куда-то в пустоту, а затем отставила чашку, которую я буквально впихнула ей в руки и встала. — Я, пожалуй, посплю.
Даже слепому было видно, что спать она не собирается. Но преследовать ее я не собиралась. Нет хуже издевательств, чем непрошенная помощь. Поддержку нужно оказывать тогда, когда человек к ней готов. Тем более, я не была уверена, что смогу как-то помочь ей. Сейчас максимум что я могла — вызвать коллективную истерику. От этого не станет лучше никому. Может, она и правда сможет хоть немного поспать…