Янычары
Шрифт:
«Европейцы» были внешне объединены знаком креста, но каждый из них имел свою мошну, и состояние этой мошны было для каждого важнее всего. Столпившись у восточного берега Средиземного моря, как свиньи у кормушки, захватив здесь каждый свой пятачок земли, они энергично, с душераздирающим хрюканьем, отталкивали пятачками и рылами, оттирали боками всех соперников. Каждый хотел оказаться монополистом в этой торговле – пусть даже ценой сожжения дома соседа. Не страшно нищему, что деревня горит: взял сумку да пошел...
Разумеется, здесь, на узкой прибрежной полосе, где вся торговля была морская, в особом положении оказывался тот, у кого был флот: генуэзцы и венецианцы (пизанцы не могли уже составить им серьезной конкуренции), и снова –
Терпимее других к монголам относились немецкие гибеллины, имевшие «запасной вариант» торговли – сухопутные контакты с Золотой Ордой; злейшими врагами оказались паписты-гвельфы и их вассалы – ордена иоаннитов и тамплиеров. Впрочем, когда пришли монголы, рыцари стали, на правах кондоминиума, вассалами не только папы, но и Хулагу. Однако к предательству они были по-прежнему готовы!
...Иерусалимское королевство уже потеряло святой город, отнятый Салах уд-Дином, но еще удерживало прибрежную полосу с крепостями Тир, Сидон (Сайда) и Сен-Жан-д'Акр (Акра). Сеньор Сидона, Жюльен, по уши был должен тамплиерам и уже заложил им свое владение. Орден вынуждал его, дабы возвратить деньги, к грабежам владений соседей-крестоносцев. Он и грабил: разорял сирийские территории, совершил налет на окрестности Тира, сеньором которого был его родной дядя, – и все это сходило ему с рук. Пока не было монголов... И вот, теснимый кредиторами и не видя другого выхода (да и какой, на самом деле, мог у него быть выход!), он снова совершил налет на Сирию, забыв или недооценив то обстоятельство, что Боэмунд VI стал, как и он, вассалом монголов. Яса предписывала переламывать позвоночник владетельному хану, грабящему союзников, т.е. ставшему разбойником. Жюльен, справедливо рассудив, что позвоночник ему дороже, уничтожил небольшой отряд монголов, высланный в Сидон с полицейскими функциями... А возглавлял этот отряд племянник Китбуги, могущественного улусника Палестины...
Сидон был стерт монголами с лица земли (так в XIX и даже XX веках английские, французские, немецкие империалисты в карательных целях стирали с лица земли поселки провинившихся перед ними дикарей, не вспоминая, впрочем, при этом, что в свое время приличиям и порядочности их учили монголы)! В оценке этого прецедента – весьма своеобразных отношений как вассала к суверену, так и суверена к вассалу – мнения резко разделились. Монголы жалели, что не поймали Жюльена, – тогда, возможно, не пришлось бы разрушать город и сносить его стены, довольно было бы устроить показательную казнь. Согласны с ними были и тесть Жюльена, армянский царь Гетум I, и владетель Сирии Боэмунд VI.
Тамплиеры же, пославшие Жюльена «на дело», оправдывали его. Более того: они тут же, демонстративно, подвигнули на совершенно аналогичный грабеж Галилеи сира Бейрута, маршала Иерусалимского королевства, – и тоже их должника. Возможно, они просчитали и отдаленную перспективу: монголы сметают с берега все европейские крепостцы и они, тамплиеры, располагающие мощным флотом, становятся монополистами в средиземноморской торговле...
Подходящий союзник, с первого момента желавший изгнать монголов со средиземноморских берегов, был у них на примете давно. И вот 26 июля 1260 года конники-мамлюки Куттуза и Бейбарса без обозов, ибо
Нойон Байдар из Газы успел послать Китбуге гонца с вестью о вторжении. Китбуга, кочевавший у Баальбека, немедленно двинул и свои тумены, и вспомогательные армянские и грузинские части на юг. Армии встретились в Галилее, при Айн-Джалуде, 3 сентября 1260 года. Монгольское войско было разбито – впервые в истории! – Китбуга попал в плен и был казнен.
Тамплиеры, казалось бы, добились своего! Но на деле своего добились мамлюки, ловко использовавшие глупость неверных! В Дамаске заполыхали церкви, здешние жители расправились над теми, кто запятнал себя ростовщичеством и сотрудничеством с мерзостными рыцарями креста. Бейбарс, давно ожидавший подобного триумфа, зарезал попавшего под горячую руку лучшего друга Куттуза и в октябре провозгласил себя султаном мамлюков.
Хулагу двинул в Сирию свежие тумены, отбил было Алеппо, но 10 декабря 1260 года мамлюки вновь разбили монголов – при Хомсе – и отбросили их за Евфрат. Когда монгольский фронт стабилизировался, мамлюки начали помаленьку выбивать христиан из их палестинских, ливанских и сирийских крепостей. В 1268 году была освобождена Антиохия, в 1277 году Бейбарс в последний раз разбил монголов при Альбистане. Преемник Бейбарса, султан аль-Малик аль-Мансур, в 1289 году освободил Триполи; в 1291-м Малик ал-Ашраф выбил войско христиан из Тира, Сидона, Бейрута и Акры. А уж население этих городов само заботилось об организации погромов тех, кто, преступая законы ислама, пил и готовил вино, давал в рост деньги...
Транзитная пошлина – при провозе товаров через территорию державы мамлюков – вначале составляла 15%, а затем возросла до 35%. К концу XIV века в казну мамлюков поступало до 5 млн золотых динаров в год! Купцам было почти все равно, ибо они относили эти издержки на покупателей. Но мамлюкам было не все равно! Через Египет шла значительная часть мирового товарооборота, и ради сохранения существующего положения они готовы были многое отдать...
.g».D:\TEXT\FOENIX\JANUCH\6.BMP»;3.0»;3.0»;
ГВАРДИЯ
Жизнь бьет меня, а я свое опять:
«Храните честь!». А если негде взять?
«Прекрасное любите!» – заклинаю.
Но разве это можно приказать?
Войско
Спрашивают они тебя о запретном месяце – сражении в нем. Скажи: «Сражение в нем велико, а отвращение от пути Аллаха, неверие в него и запретную мечеть и изгнание оттуда ее обитателей – еще больше пред Аллахом: ведь соблазн – больше, чем убиение! .
– Клянусь поводьями ал-Бурака, одних умений владеть луком и саблей, плавать и разбивать шатры, готовить плов и находить дорогу по звездам – недостаточно для правоверного! Вы будете обладать всеми этими знаниями, но не тем ли обладают и неверные! Принадлежность же к миру мусульман предполагает богопознание, исполнение Закона и умение на основании Корана делать мудрые умозаключения, не противоречащие Закону. Вы должны знать, за что и против чего сражаетесь!
С такими словами обратился ко вновь собранным после трехлетнего пребывания на воспитании янычарам первого девширме их кадиаскер Чандарлы Кара Халил Хайр уд-Дин паша. Это было его детище, и он хотел, чтобы войско поистине стало образцовым. Он был по-прежнему осанист, но стал несколько жирноват и вряд ли сам был готов к тому, к чему призывал своих подопечных: