Япония в меняющемся мире. Идеология. История. Имидж
Шрифт:
Но императив существования орануса как целого требует, чтобы его клеточная структура омывалась постоянно нарастающим потоком денег. Поэтому оранус в процессе своей эволюции (а он находится на стадии развития, близкой к уровню моллюска) развивает подобие простейшей нервной системы, так называемую «медиа», основой которой является телевидение. Эта нервная система рассылает по его виртуальному организму нервные воздействия, управляющие деятельностью клеток-монад.
Существует три вида этих воздействий. Они называются оральным, анальным и вытесняющим вау-импульсами (от коммерческого междометия «wow!»).
Оральный вау-импульс заставляет клетку поглощать
По природе оранус – примитивный виртуальный организм паразитического типа… Он не присасывается к какому-то одному организму-донору, а делает другие организмы своими клетками. Каждая его клетка – это человеческое существо с безграничными возможностями и природным правом на свободу. Парадокс заключается в том, что оранус как организм эволюционно стоит гораздо ниже, чем любая из его клеток… При этом каждая из его клеток потенциально способна осознать, что она вовсе не клетка орануса. А наоборот, оранус – всего лишь один из ничтожных объектов ее ума. Именно для блокирования этой возможности оранусу и требуется вытесняющий импульс…
Можно назвать несколько устойчивых типов identity:
а) оральный вау-тип (преобладающий паттерн, вокруг которого организуется эмоциональная и психическая жизнь, – озабоченное стремление к деньгам;
б) анальный вау-тип (преобладающий паттерн – сладострастное испускание денег или манипулирование замещающими их объектами…);
в) вытесненный вау-тип (в возможной комбинации с любыи вариантом из первых двух) – когда достигается практическая глухота ко всем раздражителям, кроме орально-анальных».
«Это приводит к устрашающему результату», – вещает в романе дух Че Гевары, излагающий теорию «орануса». Нельзя не узнать здесь современный «потребительский рай», населенный «идеальными потребителями». Точнее населяемый, потому что, как далее показал Пелевин, это потребление полностью управляемо с помощью масс-медиа и рекламы:
«Раньше у орануса была только вегетативная нервная система; появление электронных СМИ означает, что в процессе эволюции он выработал центральную. Главным нервным окончанием орануса, достигающим каждого человека, в наши дни является телевизор… Черная сумка, набитая пачками стодолларовых купюр, уже стала важнейшим культурным символом и центральным элементом большинства фильмов и книг, а траектория ее движения сквозь жизнь – главным сюжетообразующим мотивом… В некоторых случаях сумка с деньгами не присутствует прямо; в этом случае ее функцию выполняет либо участие так называемых «звезд», про которых доподлинно известно, что она есть у них дома, либо навязчивая информация о бюджете фильма и его кассовых сборах…
Человек человеку уже давно не волк. Человек человеку даже не
Существующее общество непрерывно воспроизводит себя через воспитание и образование. В японской системе образования все время что-то меняется, но неизменным остается главное – социальная ориентированность, и тут снова слово Сакаия:
38
Пелевин В. Generation ‘ГГ. Рассказы. М., 1999. С. 103–113.
«Система образования ориентировалась на подготовку персонала для участия в массовом выпуске серийной продукции. Какие же сотрудники были нужны предприятиям, ориентирующимся на массовый выпуск серийной продукции? Во-первых, люди с терпеливым характером, умеющие превозмогать невзгоды. Во-вторых, люди уживчивые, склонные к сотрудничеству с коллегами. В-третьих, люди с идентичными моральными принципами, идентичным уровнем знаний и навыков. В-четвертых, люди лишенные самобытности и творческих устремлений» (с. 60).
Прерву цитату. В трех первых качествах ничего худого нет. Оценка четвертого – дело вкуса. Сакаия продолжает: Такой стандартизированный подход выхолащивает из образования всю его прелесть, подавляет всякую оригинальность мышления и индивидуальность учеников, но, – продолжает Сакаия, – в то же время, как ни странно, дает прочные общие знания и умения, вырабатывает привычку преодолевать трудности, в общем приводит к определенным положительным результатам. Стандартное образование оказывается весьма эффективным для подготовки рабочей силы, предназначенной для выпуска массовой стандартной продукции» (с. 60).
Если перевести сказанное на более прозаический язык, становится ясно, что правящей элите, требовались стандартизированные, беспрекословно послушные исполнители, с четко определенным набором знаний и навыков. Одним словом, винтики, полностью подконтрольные «мастеру». Каждый необходим для функционирования механизма в целом, но в любую минуту может быть заменен точно таким же запасным винтиком.
«Именно людей с перечисленными выше качествами готовила японская система образования. В этих целях, начиная с начальной школы и кончая средней школой второй ступени, существовала система обучения по месту жительства, преподавание во всех школах было унифицированным. Усилия преподавателей были сосредоточены не на развитии у детей позитивных задатков, а на преодолении имеющихся у них недостатков. Как следствие, многие дети (и, в первую очередь, наиболее одаренные из них) превратились в стандартных людей, лишенных как достоинств, так и недостатков» (лекция 2002 г.).
Опять-таки я не возьму на себя смелость оценивать японскую систему образования по шкале «хорошо – плохо». Могу сказать одно: она потрясающе эффективна. Построение интеллектуального общества потребует от Японии нечеловеческих усилий именно потому что существующая система столь эффективна. Она полностью соответствует поставленной цели – поставляет в нужном количестве (в последнее время даже с избытком) винтики отличного качества. Описанный Сакаия тип – при наличии у него необходимого количества материальных средств – это еще и тип идеального потребителя. Только какое это имеет отношение к интеллектуальному обществу?