Яркими красками по небу
Шрифт:
– И без тебя справился бы! – дерзкое, пренебрежительное.
– Да уже… вижу.
– Вот и пи**уй отсюда!
Рассмеялся:
– Да без проблем. Себе же спокойнее…
Еще одно метание взора на меня – живо развернулся и пошагал прочь, словно смирившийся, проигравший, сверженный… вождь.
А мне противно. От себя противно – как еще никогда не было… так гадко, мерзко, что даже реветь сил нет.
– На, с*ка, - вдруг разворот и швырнул цветы мне в лицо Киселев. – Держи.
Не успела поймать – упал букет на пол. Разворот - и тоже пошагал Киселев долой, гордо, не оборачиваясь, не цепляясь за гнусности и глупое прошлое...
Глава 9. Выпускной
Глава 9. Выпускной
***
Но это были панты… Если кто и хлопнул передо мной дверью – так это Кузнецов. Попытка позвонить ему, объясниться – игнор. Назначить встречу, прорваться в «ОНГМ» - тут даже уже Лиля созналась, что у меня нет шансов. Запретил на раз… и ни под каким предлогом, разве что «…только на похороны, ее похороны», - цитата.
В общем, сдалась я Компоту… нет, не в плане «кекса», нет. В моральном… Вот как я бегала за Кузнецовым, так и этот мерзкий «Напиток» за мной щеголял, не давая проходу. Нытьем, изрядно так, рачительно давя на жалость… Короче, опять иногда, редко, но вечера с ним: то кафе, то ресторан, то кино, то клуб.
Не давил. Был, как всегда, другом-кавалером, которого… временами я одаривала сдержанными поцелуями, лаской объятий или едва осознанным, но скромным, поглаживанием.
Физиология брала свое – и пьяное тело… иногда бушевало, рисуя в голове вместо одного героя – другого.
Но грань не переходила… и надежды впредь особой не давала. Так только - в глубоких его догадках и упованиях.
И, тем не менее…вот уже и выпускной. Кисель с защиты диплома мне больше не доверял, а потому на всяческие мои «официальные», запланированные пьянки рвался тоже. Не исключением оказался и сей день. Ночь.
Ведь наши одногруппники, если и отважились пойти в ресторан, то только до часиков одиннадцати вечера максимум, ибо дома ждет… дом. А вот наша честная компания «алкашей-любителей», тех самых, что так удачно осаждали не раз дачу Дробышева, вновь вышла на охоту.
И вот тут-то и пригодился, шикарно (как по мнению «товариСЧей») вписался мой Киселев: организовал досуг в клубе, в вип-ложе, а затем пустились по ночному городу бродить… утопая в остатках запрещенного дурмана…
Я, Шурка, Лида, Лиза, Вика, Коля, Митя, Витя, Серега, Жека, Петя, Леха, Артур и мой Артем… - все мы шагали в будущее, глубоко наплевав на прошлое и настоящее. Ржали, гнали, веселились. Песни пели и даже временами дрались. Всё было… согласно традициям и «ГОСТу». Выпускной удался…
Замерли посреди моста парни, пристально всматриваясь
Еще шаги – подоспели и мы к ним.
Ржу:
– Че? Жить надоело, перебухали?
– А слабо прыгнуть, Лесь? – вдруг кидает мне вполне серьезно Митяй.
Еще сильнее хохочу:
– Ты меня на слабо не возьмешь, не тот случай.
– Нет, реально, - внезапно заорал сквозь идиотический смех Витек и живо принялся разуваться. – Кто зассыт – тот лох!
Еще секунды – и уже полез через перила. За ним последовали и остальные корефаны, кроме Жеки и Лехи.
– Или адекватный, - недовольно буркнул последний.
Стою, ошарашенная я, не знаю, что делать… что сказать.
Взгляд на Киселя:
– А ты?
– Что? – удивленно вскинул бровями.
– А че ты от него хочешь? Он же тоже... "адекватный", - внезапно заржал Витя и тут же сиганул вниз.
Дикий, пронзающий визг, заряжающий странной энергией, охотой, тягой – и плюхнулся вводу, создав едва ли не цунами своей-то тушкой.
Ржут остальные.
– Е**** его в р**! – завизжал вдруг Серый и рванул за ним.
Вмиг подходит, протискивается ко мне Шурка и испуганно шепотом на ухо:
– Ты же не будешь? Не настолько больная?
Оборачиваюсь, взгляд на подругу: а сама уже чувствую, как глаза мои горят… и прям так и тащит меня за душу, за руки в пучину безумие.
– Пожалуйста… - отчаянно та.
Мигом стягиваю с себя платье (благо, белье додумалась нацепить), снимаю босоножки.
– Лесь, ты че? – слышу грозное, недовольное за моей спиной. Конечно, Кисель. Кто ж еще?
– Реально, Лесь, - не уступает испуганная Санька. – Там же быстрее убьешься, чем проскочишь! Скольких дебилов там потом водолазы искали. Лесь!
Игнорирую нытье.
Приближаюсь к Кутюхиной, сую вещи ей в руки. И тихо, едва различимо:
– Напиши с моего Кузнецову: не приедет – прыгну.
Разворот и пошагала к уже визжащим, лопающимся от удовольствия парням, что еще предвкушали прыжок.
– Правильно, малая! Сразу бы так!
Попытка перелезть, но тут же хватает силой меня за локоть Артем.
Глаза в глаза:
– Не смей!
– А ты запрети!
– Запрещаю.
Саркастически цыкнула я, паясничая. Скривилась злокозненно:
– Не-а… не верю, не канает. Отпусти, - отчасти грубо.
– Лесь, не надо! – отчаянно, хотя еще сурово.
– Руку убрал, - метнула взгляд на его хватку.
– Не уберу.
– Ты сейчас… на*** пойдешь. Понял?
Обмер, округлив очи. Силу сбавил, хотя все еще не оторвался.
– Че ты такая конченная? – вдруг искренне, обреченно, смело глядя в глаза.
– Какой родилась, - рычу пренебрежительно.
– Ты же не такая… - растерянное, полностью капитулируя.
– А то ты знаешь, какая! Руку убрал! – гневно, едва не скалясь.