Ярмарка невест
Шрифт:
— Мне тебя пытать начинать? — Криббе нахмурился и поставил свой бокал на стол. — Ты же прекрасно знаешь, что я сильнее и скручу тебя в один миг. Мы это еще тогда выяснили, когда продавали свои шпаги австрийцам.
— Ты постоянно мне угрожаешь, — пожаловался в пустоту Ван Вен. — Теперь понятно, у кого Петр научился руки выкручивать. Ладно-ладно, — он примиряюще поднял руки, видя, как Гюнтер начал вставать из своего кресла. — Князь заключил такие же сделки еще с тремя магнатами. При этом он даже не рассматривал предложения тех, у кого не было земли в Африке. Откуда он узнал вообще о том, что у нас есть эта земля, до сих пор остается загадкой, но дело обстоит именно так, — он развел руками, а Гюнтер сел обратно в кресло. О том, что данные господа владеют земельными наделами на Черном континенте именно он доложил Петру. Так же, как и тот факт, что сами владельцы совершенно не ценят данные
— И как отреагировала ее величество Елизавета? — он уже научился не коверкать имя императрицы, и произносил его именно не русский манер. Вопрос же он задал настолько будничным тоном, что Кристиан даже не заподозрил его заинтересованности. Словно бы Криббе просто таким образом решил поддержать разговор.
— Она рыдала и заказала молебен. Говорила о том, что счастлива, и что ее золотой мальчик становится мужчиной, способным позаботиться о себе и своей стране. И что она очень гордится им, — Ван Вен поморщился. — Обычный бабий треп. Что она думает на самом деле, наверное, только Разумовский знает, но не скажет. Одно ясно точно, мешать племяннику она не собирается, даже, если думает, что тот совершает глупость. Неплохое воспитание на мой взгляд: пускай лучше сейчас шишки себе набьет и научится не допускать подобных ошибок в будущем, чем будет заниматься невесть чем, когда корону наденет, — и Кристиан снова глотнул грога. — Я все забываю тебя спросить, Гюнтер, а ты чего здесь-то, а не со своим воспитанником?
— Монаршая милость бывает весьма переменчива, — неопределенно ответил Криббе, позволяя думать приятелю, что находится в опале. — И когда она на миг затухает, лучше держаться от двора подальше, чтобы его высочество побыстрее забыл причины, и начал скучать по моему обществу. Так что, я решил пока здесь отсидеться. Заодно старых друзей навестив. Да вот, начал подумывать о будущем. Может тоже немного акций прикупить, как думаешь? Окупятся они и не оставят меня с голым задом на старости лет?
— Окупятся, даже не сомневайся, — махнул рукой Ван Вен. — Я же тоже с акций начинал, когда решил, что хватит с меня армии. Все мечтал какой-нибудь трактир купить, да на вдовушке веселой жениться, а теперь посмотри на меня — владею пятью кораблями и верфями, прибыль на зависть многим… А сколько тебе акций надо? Они дорогие, учти, и у тебя нет пятой части запасов пеньки Российской империи, — Кристиан хохотнул. — Ладно, шутки в сторону. Свободных акций, как ты понимаешь, мало, но я могу помочь тебе приобрести их, насколько денег хватит. Чего не сделаешь ради старого друга.
— Не бойся, деньги будут, — Криббе улыбнулся и сделал большой глоток вина. Кажется, начало складываться в выполнении возложенной на него Петром миссии. Это, конечно, был только первый шаг, к тому же он плохо понимал, зачем все это нужно самому Петру, но дело сдвинулось с мертвой точки.
— Батман тандю, и поворот, смена позиций… — мой новый учитель танцев замахал руками. — Нет! Нет-нет-нет! Месье Румянцев, вы сейчас дама, когда вы это уже запомните? Да-ма! Куда вы претесь, как, пардон, бык на случке? Мне упросить ее величество одеть вас в платье, чтобы вы наконец запомнили? — какие они все-таки нервные, эти учителя танцев. Ну подумаешь Петька пошел на смену стороны не с той ноги. Так ведь ему еще и с настоящими дамами танцевать на балу придется. — Заново, господа, извольте встать в позицию! — он махнул рукой и по огромному бальному залу понеслась немного торжественная, но не лишенная очарования музыка менуэта, которым я буду открывать бал с тетушкой. Вот тут главное было не опозориться, потому что Елизавета считалась лучшей танцовщицей Российской империи, и не зря, надо сказать. Поэтому мне и отдали мне для тренировок, или как это в танцах называется, я запамятовал, этот бальный зал, чтобы я прямо на месте тренировался. Начиная от прохода от двери. — С момента скольжения, и… деми ронд, батман тандю, по-во-рот, смена позиции и… поклон. Браво! Вот, теперь получилось все просто прекрасно. А теперь немного поговорим о бальном этикете. Ее величество с сожалением вынуждена была признать, что ваше высочество крайне редко посещал придворные увеселения, а, если и посещал, то совсем не танцевал. Это печально, это так печально, — и этот обрусевший, но все же не до конца, француз промокнул платком абсолютно сухие глаза, показывая, как сильно он переживает за мое невежественное высочество. Пока он изображал скорбь, Румянцев наклонился ко мне и зашептал на ухо.
— Можно, я его вызову на дуэль?
— Дуэли запрещены, — наставительным тоном прошептал я в ответ, с трудом сдерживая смех.
— Тогда я его просто убью, сам, никого не заставлю грех такой
— Нет, нельзя, он дорог тетушке, и она нас с тобой за него сварит в кипящем масле. Тебя — за то, что убил, меня — за то, что не предупредил столь вопиющее преступление. — Румянцев не выдержал и прыснул в кулак, маскируя смех покашливанием. Тем временем месье Бове перестал страдать и обратился к нам, наставительно подняв вверх указательный палец.
— Вы, господа, должны запомнить всего несколько правил. Первое правило: танцевать с одной партнершей два танца подряд равносильно объявлению о помолвке. Танцевать с одной партнершей четыре раза за вечер, даже не идущие подряд танцы — объявление о помолвке. Эти правила не относятся к белым танцам, когда дамы приглашают кавалеров. Отказываться нельзя ни в коем случае, — он закатил глаза, намекая, что в этом случае лучше самим застрелиться. — И эти танцы, а их будет на Новогоднем празднике два, не идут в счет тех четырех танцев, что считаются объявлением о помолвке. Тоже касается и случая, если белый танец будет объявлен и ваша партнерша по предыдущему танцу пригласит вас на него.
— Да кто будет считать все эти танцы? — вспылил взрывной Петька.
— Уж поверьте, за этим будут следить гораздо пристальнее, чем даже за выходом ее величества, — Бове поджал губы. — Так что будьте предельно осторожны.
— Хорошо, месье Бове, мы постараемся учесть все нюансы, но, я все же попрошу вас присутствовать и наблюдать, чтобы уберечь от ошибок, — я примирительно улыбнулся. Не хватало мне еще раз опростоволоситься. Итак, меня даже тетка уже про Софию спрашивала, намекая на то, что, возможно, я подумаю о ней, как о невесте, если уж она оказалась единственной девушкой, с которой я столько времени любезничаю. Что-то доказывать было бесполезно и бесперспективно. Поэтому я попросту игнорировал все сплетни, тем более, что мне было чем заняться, кроме моих обязательных занятий со Штелином, которые никто не отменял.
В тот же злополучный вечер, когда произошел инцидент на катке, посыльный привез подписанные договоры и документы на землю. Я даже карту себе завел специальную, чтобы отмечать на ней свои владения. Получалось, что мне принадлежали теперь земли на севере, севере-востоке от Кейптауна и южная часть будущей Намибии, но Намибией она станет, если я лоханусь и профукаю свои достижения. Европейцы пока тусили на севере, за экватором. Побережье Южной Африки их не интересовало, потому что ничего примечательного они в ней не видели, даже рабы из местных племен так себе, средней паршивости. А все потому, что местным хватило ума, или чего-то еще, не обвешиваться алмазами и золотом, поэтому-то их пока особо не трогали. Да и я трогать не собираюсь. Если сами не полезут. А они полезут, как чукчи сейчас вовсе не герои анекдотов, а очень воинственный и агрессивный народ. Но, в итоге-то даже чукчей ассимилировали и под руку императора взяли, так что с бушменами, готтентотами и, кто там еще сейчас бродит, как-нибудь разберемся. Русские довольно терпеливый в этом плане народ, так что прорвемся, где наша не пропадала.
— Всенепременно, ваше высочество, — голос учителя танцев вырвал меня из собственных мыслей, в которые я на мгновение погрузился. Бове изобразил идеальный придворный поклон. — Тем более, ее величество назначила своего скромного слугу распорядителем торжества. Так что, я безусловно буду рядом и уберегу вас от ошибки.
— Я рад это слышать, — дождавшись, когда Бове с музыкантом уйдет, я повернулся к Румянцеву. — Что ты надулся? Смотри лопнешь.
— Кто вообще придумал столько разных нюансов? И, скажите мне как на духу, Петр Федорович, зачем мне все это запоминать?
— Чтобы не оказаться случайно женатым, зачем же еще, — я пожал плечами. — Ты принимаешь все близко к сердцу, расслабься. Запомни одну простую вещь, у дам, там, где брошка, там перед, а больше от тебя ничего и не требуется, — я хохотнул, вспомнив эту довольно хулиганскую песню.
— Ну у вас и шуточки, Петр Федорович, — насупился Петька, а потом встрепенулся и посмотрел на меня с любопытством. — Так что, прусская принцесса вам точно не нравится?
— Точно, я примерно догадываюсь о какой именно прусской принцессе идет речь, и, если ты еще раз про нее спросишь, то получишь в рыло, — я уже говорил ему об этом, но, если уж Румянцев, который всегда рядом со мной, не может поверить, то что говорить об остальных? Да, тут уж точно, как бы не запутаться и не пригласить Софию на танцы больше, чем положено. — Давай-ка лучше пофехтуем, а то жирком совсем зарастем, Криббе, когда вернется от удара, не приведи Господь, помрет, стоит ему только заметить в какой форме находятся его ученики.