Ящик водки

Кох Альфред Рейнгольдович

В общей сложности было получено в бюджет около 1 миллиарда 100 миллионов долларов США.

Что запомнилось? Несколько скандалов, которые до сих пор не дают покоя нашим оппонентам.

Первый – по «Норильскому никелю». Скандал состоял в том, что мы не допустили до аукциона ТОО «Конт», за которым стоял банк «Российский кредит».

Причины недопущения банальны. Обязательным условием участия в аукционе являлось предоставление соответствующей всем необходимым требованиям банковской гарантии на стартовую цену. Необходимые требования заключались прежде всего в том, чтобы собственный капитал банка, выдавшего гарантию, был как минимум

не меньше размера гарантии.

На мой взгляд, это требование находится просто на уровне здравого смысла. Действительно, чтобы не было соблазна срывать аукционы, победив, а потом отказавшись платить, мы не только ввели большие задатки, но и для подтверждения платежеспособности участников потребовали с них предоставлять гарантии, что они в состоянии заплатить хотя бы стартовую цену. Об этом нашем требовании, в соответствии со всеми необходимыми нормами закона, заранее и публично мы предупредили всех. Также заранее мы предупредили, что невыполнение этого требования влечет за собой «снятие с пробега». Были оговорены также требования, которые законодательство предъявляет к гарантии. Требования эти банальны – гарант должен располагать собственными средствами в размере не меньшем, чем сумма, которую он гарантирует. Однако банк «Российский кредит» предоставил ТОО «Конт» гарантию на 170 миллионов долларов, в то время как собственный капитал банка был меньше.

Банк не мог не знать наших требований. Также он не мог не знать, что его собственный капитал меньше, чем 170 миллионов долларов. Фактически это был подлог, фальшивка. Мы, естественно, отстранили от участия в аукционе ТОО «Конт». Причем решение об отстранении было принято единогласно всей комиссией по проведению аукциона. А ведь среди членов комиссии были такие профессиональные люди, как Андрей Казьмин, тогда – заместитель министра финансов.

Однако руководители банка «Российский кредит» (они же – представители ТОО «Конт») начали настоящее шоу. Виталий Малкин вскочил, взял со стола комиссии свою заявку, вскрыл и заявил, что они были готовы заплатить 350 миллионов долларов.

Вот что было делать в этой ситуации? Давайте проанализируем все возможные варианты действий.

Вариант 1. Допустить до участия в аукционе ТОО «Конт». Тогда другой участник аукциона, у которого гарантия соответствовала требованиям закона, подает на нас в суд, и суд, с вероятностью 100 %, отменит результаты аукциона. Мотивировка проста – вы допустили до участия в аукционе компанию, которая не выполнила существенные условия участия (Гражданский кодекс, статья 449, пункт 1). Причем независимо от того, в состоянии ТОО «Конт» заплатить обещанные 350 млн или нет. То, что такое решение суда неизбежно, знает любой выпускник юрфака.

Вариант 2. Не допустить ТОО «Конт» до участия в аукционе. Тогда получить иск от него. Однако шансы сохранить результаты аукциона в этом случае также 100 %. Правда, шумиха, которая поднимется в прессе, конечно, не поддавалась оценке. Кто там будет разбираться? Скажут просто: им предлагали 350 млн, а они признали победителем того, кто предложил 170,1! Ну не жулики?

Таким образом, перед нами была задача: либо взять для бюджета 170,1 млн долларов и получить скандал в прессе, либо допустить до аукциона ТОО «Конт» и получить судебное решение об отмене результатов аукциона и, следовательно, ничего не получить в бюджет.

Мы начали анализировать резоны и риски. В принципе можно

было попробовать договориться с Потаниным, чтобы он не опротестовывал победу ТОО «Конт». Шансы на это были небольшие, но все же, как говорится, попытка не пытка. Однако для этого нужно было быть твердо уверенными в том, что у ТОО «Конт» эти деньги есть. А вот в этом-то как раз никакой уверенности не было.

За несколько дней до аукциона ко мне приходили руководители «Российского кредита» Виталий Малкин и Борис Иванишвили. Они интересовались деталями проведения аукционов и задали мне вопрос, который тогда мне показался малозначительным: «Вот у вас, по правилам, деньги победитель должен заплатить в течение десяти дней. А что, если он заплатит чуть позже, например через пятнадцать?»

Теперь я начинал понимать смысл заданного вопроса. Смотрите: если бы мы признали их победителями, а они не заплатили бы деньги, то 28.11.95 мы бы объявили новый аукцион на акции «Норильского никеля» и 28.12.95 провели бы его еще раз (тридцать дней от момента объявления до подведения итогов – требование закона). Если же, идя навстречу их просьбам, мы даем им еще три – пять дней, то мы вылетаем в 1996 год. А действие указа президента про залоговые аукционы распространяется только на 1995 год! Соответственно аукцион сорван безвозвратно. И бюджет не получает никаких денег.

Мне наконец стало понятно, почему такие квалифицированные люди допустили такой ляп с банковской гарантией: они и не хотели побеждать! Они пришли сорвать аукцион. Никаких 350 млн у них не было и в помине. Зачем это было им нужно? На этот вопрос сейчас, я думаю, уже никто не сможет ответить. Ходили слухи, что их подрядили прежние руководители «Норильского никеля», поскольку срыв аукциона означал продолжение их «царствования» в Норильске. Но это всего лишь слухи.

Впрочем, вот, например, косвенное доказательство того, что «Российский кредит» действовал по заказу менеджеров «Норильского никеля». Сам «Российский кредит» не оспаривал результатов аукциона в суде, а сделали это как раз вышеназванные менеджеры. Ну и проиграли, конечно.

Так или иначе, но комиссия подвела итоги аукциона, признали победителем ОНЭКСИМ Банк, и казна получила столь необходимые деньги.

Есть ли у меня досада на Виталия с Борисом? Нет. Они действовали прагматично, жестко, но в рамках правил. У них был свой интерес, а у нас – свой. Это была хорошая партия, и в ней нужно было принять правильное решение. Я до сих пор уверен, что мы тогда его приняли.

Кстати, Счетная палата, проведя через пять лет проверку, признала результаты приватизации «Норильского никеля» законными. Да и Генпрокуратура пошумела, пошумела, а в суд – не пошла. Также имеются многочисленные заключения оценщиков, например Финансовой академии при Правительстве РФ, о том, что сумма, полученная под залог этих акций, «не является заниженной».

Сейчас, когда капитализация наших крупных компаний измеряется миллиардами долларов, мы уже и не помним, что осенью 1995 года акции этих самых компаний стоили копейки. Вот, например, сколько стоили в РТС 38 % акций «Норильского никеля» в день проведения аукциона 17 ноября 1995 года? Ни за что не догадаетесь. 147 миллионов долларов. Да и откуда взяться высоким ценам в стране, где отечественный капитал еще не набрал сил, а иностранный – смотрел с опаской на Россию, в которой вот-вот к власти придут коммунисты. Да и участвовать в аукционах им запретили.