Ястреб на перчатке
Шрифт:
– Твои слова пусты. Ими ты можешь оправдаться в своих глазах. Но не в моих.
Они остановились. Риккардо любовался ее очами, прекрасными даже в гневе. Особенно прекрасными в гневе, наполненными внутренней силой. Горящими изнутри. Огонь всегда завораживает. Огонь ненависти – не исключение.
– Жаль. Но скажи, неужели моя вина перед тобой так велика, что ты решила лично пытать меня, мою истерзанную душу? Ведь я любил тебя, Патриция.
– Ты всегда любил только себя, обо мне даже и не подумал. О моей душе, о моем сердце, Риккардо, – тихо говорила Патриция,
Она чувствовала боль в его словах, но не верила в нее.
– Ты говоришь о своей любви, разрушив мою!
– Ты не любила Васкеса, – возразил Риккардо.
– Не тебе об этом судить!
– Мне. Я знаю тебя, Пат. Ты не любила его. Как и меня, но это неважно. Просто посчитала, что он лучше, чем я. Не знаю почему…
– Он не был трусом.
– Неужели ты до сих пор веришь в те подлые сплетни? Мне думалось, я всех убедил в обратном. Сегодня, когда я вышел встречать тебя, кто-то даже восхищался моей храбростью.
– И кто же? Уверена, это твоя дешевая любовница с замашками светской львицы. Как ее, Кармен? – желчно спросила Патриция.
– Нет. Феррейра – королевский лейтенант, который якобы не дает мне сбежать. Фикция для знати, – ответил Риккардо. – А Кармен не тронь, – сказал он уже другим, жестким, не терпящим возражений голосом – Пат раньше такого за ним не замечала. – Она самый близкий мне человек. Тебе я готов простить все, кроме нее.
– Так ты меня уже прощаешь? Благодарю, о великий. И как ты только снизошел до меня? – ехидно осведомилась Пат. Она хотела пройтись насчет близости Риккардо и его подданной, но осеклась, взглянув ему в глаза.
– Не цепляйся к словам, Пат, – попросил де Вега. – Хотя это всегда было твоей манерой речи, я должен был уже привыкнуть.
В ночи раздалось пение «любовника» [18] , крохотная пичуга напоминала миру о том, что сейчас весна, время цветущих деревьев, счастливых людей, радости для души и плоти.
Двое на темной аллее прислушались к ее пению, разговор сам по себе смолк, оборвался на опасной стадии. По щеке Пат пробежала слезинка, на девушку нахлынули воспоминания. Но Риккардо этого не видел, она стояла, чуть отвернувшись, спрятав лицо от лунного света.
18
Маленькая птица из семейства соловьиных, ведет ночной образ жизни, за что и получила свое прозвище.
Граф стоял рядом с ней, его сердце разрывалось от нежности, хотелось шагнуть поближе и обнять, прижать к себе, вдохнуть аромат ее духов, поцеловать. Но он помнил о крови, что пролегла между ними, поэтому не двигался, чтобы не разрушить очарование момента.
– Пат, – прошептал он, когда соловей умолк.
– Да, – так же шепотом ответила она.
– Я сейчас подумал: а ведь могло случиться так, что мы были бы вместе и так же гуляли бы по залитым лунами аллеям. Как муж и жена… И не
– Замолчи, Риккардо, замолчи, – потребовала Пат. – Не тешь себя и не мучай меня пустыми словами. Я не была бы с тобой счастлива. Хотя у тебя был шанс, но ты его упустил. Обозлился и в отместку растоптал мою жизнь. Поэтому ты умрешь. Я, Королевская Смерть, прикажу казнить тебя, когда придет время.
– Так и будет, Пат, – согласился Риккардо, – так и будет, – и бросил зло: – Да, наш король – редкостная сволочь.
– О чем ты?
– О подлой натуре Хорхе. А теперь позволь проводить тебя до дома. Знаю, я тебе сейчас противен, но не убегай, вокруг темно, и сама дорогу ты все равно не найдешь.
Перед тем как расстаться, он сказал ей:
– Давай будем вести себя так, словно ты моя гостья. Так будет легче для нас обоих. Ведь тебе придется терпеть меня некоторое время, книга еще не готова. Согласна?
– Хорошо, – услышал он скупой ответ.
ГЛАВА 2
– Дружище, не стой как истукан, идем же! Риккардо, нас ждут, ты не забыл? – Карл де Санчо дернул друга за рукав камзола, но тот этого и не заметил.
Взгляд владетеля Кардеса был прикован к прелестной девице, о чем-то мило щебетавшей с подругами как раз напротив них.
Карл улыбнулся. Кажется, его старания не пропали даром. Он почти чудом вытащил домоседа Риккардо на осенний бал в соседнюю провинцию, тот упирался изо всех сил, выдумывая различные поводы, и вот, едва зашли на бал, – влюбился.
– Подождут, – наконец-то соблаговолил обратить на него внимание де Вега. – Карл, посмотри на эту девушку, да, в небесно-голубом платье: стройный стан, легкая поступь – богиня грации из языческих мифов, ангел, спустившийся на землю.
– Да, совсем неплохо, что-то в ней есть. Вот только носик чуть длинноват. – Карл тут же дал свою оценку, более прагматичную.
– Карл!
Де Санчо улыбнулся во весь рот, столько возмущения было в голосе его друга.
– Хорошо, признаю, красавица. Но носик все равно длинноват.
Де Вега давно привык к манере общения своего друга и лишь вздохнул в ответ:
– Я чувствую, она послана мне небом.
Карл почувствовал, что сейчас рассмеется, поймал взгляд Риккардо и сделал серьезное лицо. Де Вега был по натуре своей влюбчив, часто он объявлял себя насмерть пораженным в самое сердце, стоило ему увидеть незнакомую красотку.
– Друг, так не стой, а действуй!
– Не поверишь, но я впервые в жизни боюсь, что мои ухаживания отвергнут, – признался Риккардо.
– Не беда, – де Санчо позволил себе усмехнуться. – Если бы не было разочарований, мы не познали бы радость успеха. Отвергнет эта красотка, всегда можешь переключиться на другую. Сегодня здесь весь цвет трех провинций. Выбор богат, – цинично закончил он.
Сам де Санчо уже приметил себе одну зеленоглазую прелестницу с ослепительными огненно-рыжими волосами. Улыбнулся ей, та ответила взаимностью – многообещающе стрельнула глазками.