Яйцо птицы Сирин
Шрифт:
3. А с января 1565 года государь съехал из Москвы почти на 6 лет. Его как бы нету. Где он на самом деле пребывает, никто не знает. Будто бы в Александровской слободе.
4. На другом конце света белого, на берегах Дуная, молдавский боярин Стефан «Мызга» Воевода в 1566 году бьется насмерть с прогнившей верхушкой княжества. Его естественно сдают, он бежит в Трансильванию и поселяется в Карпатах. Где точно, никто не знает. К чему этот факт? Потом подумаем.
5. Тем временем наш Иван Васильевич отстраивает опричнину и в начале 1570 года громит Новгород. Возвращается в Москву, заказывает Малюте Скуратову массовые казни до конца сезона, а сам от скуки не находит другого развлечения, как снарядить на вывоз телегу с рукописными
6. В том же забавном 1570 году чуть южнее маршрута ветхозаветной телеги на месте исчезнувшего народного заступника Стефана Воеводы объявляется новый молдавский монарх — «господарь». И как его зовут? Никогда не догадаетесь! «Иван Лютый»! Поезжайте на Украину, плюньте через левое плечо, и вы обязательно попадете в человека, отказавшегося ради желто-голубых побуждений от любых намеков на чуждое языкознание. Этот прозелит «риднойи мовы» сразу скажет вам, как звали на вновь обретенном языке москальского царя Ивана Грозного. У него получится что-то типа «Ыван Люты». Забавно, не правда ли?
7. Ну, Иван Лютый, был, конечно, не жилец в молдавско-украинских краях. Его предают в 1571 году, и он то ли благополучно гибнет при невыясненных обстоятельствах, то ли бежит в Трансильванские Карпаты. Что их всех туда тянет?
8. А что в это время наш лютый Ваня поделывает? А его в Москве тоже не видать с мая 1571 года, когда крымский хан сжигает Москву, добиваясь почти миллионных жертв среди погорельцев. Грозный откуда-то переписывается с ханом, соглашаясь отдать ему города Поволжья с малейшим намеком на исламизм. Неплохие, между прочим, города: Астрахань, Казань, Рязань. А что, бери, нам теперь не жалко...
9. И, наконец, последнее дело. По линии ОБЭП или Счетной Палаты. Когда через 25 лет после Грозного поляки берут Москву, начинается переучет царских и митрополичьих сокровищниц. Ну, что у митрополита все разворовано, это ладно. Рога единороговые кому-то понадобились, это пустяк. Но и в царских кладовых объемы награбленного в Новгороде, Пскове, Смоленске, Ливонии и др. и пр. решительно не сходятся с наличностью. То есть, отсутствуют вовсе. Поляки недоумевают, но не долго. Их высаживают из Кремля, быстро расследуют оккупационные безобразия, списывают на посполитых все покражи и казнят для порядку кое-кого из своих. Куда же гроши подевались? Впрочем, на Руси это вопрос риторический. То есть, смешной.
Итак, мы фактов набросали, а как они у вас в дальнейшем лягут и переварятся, это ваше личное пищеварительное дело.
Глава 37
1584
Москва
Рокировка
18 марта 1584 года в день закладки Искерского храма и угнетения Ермака заклятым доспехом Мелкий Бес стремительно сворачивал свою московскую миссию. Дальнейшая судьба нашей столицы, как и ничья конкретная жизнь, более не заботили Беса. Он просто импровизировал напоследок. Хотелось ему красиво закончить московскую работу, чтобы было потом что вспомнить с друзьями. За 50 с лишним лет московского пребывания МБ многократно перевыполнил норму сбора нечаянно потерянных душ. Это — когда человек кончается без покаяния, и сумма его мелких прегрешений перевешивает
Но главной своей задачей, буквально делом чести, Мелкий считал приобретение одной, главной, злоумышленной души. Собственно, душа эта была у МБ почти в кармане. Он мог утащить ее с собой еще в 1570 году, сразу после новгородского геноцида и московских массовых казней. Но жадность обуяла Беса. Его подопечный с каждым днем набирал новые адские очки, и Мелкий никак не мог оторваться от этой игры на повышение. «Могу закончить в любой момент!», — успокаивал он себя.
В любой, да не в любой! С того несчастного Страстного вечера 1581 года, когда Иван выпытал у Марьи тайну Птицы Сирин, пошла совсем другая игра. Нет, Грозный не стал ангелочком раскаявшимся. В тот же год он и невестку беременную опустошил, и сына родного укокошил. Это в большой «плюс» к грехам сработало. А вот затея с помолодением и обретением телесного бессмертия, что по понятным причинам однозначно соответствовало банкротству бессмертной души, поставила Мелкого в парадоксальную ситуацию.
Стоило ему подтолкнуть Грозного к непокаянной смерти, как ценность души царской упала бы до уровня вязанки душ казачьих. Не понимаете? Поясню. На рассвете того дня, когда Марью постригли на Сретенке, Иван страстно возжелал исполнения ее приговора. Так он вообще ничего не желал до той поры. И ему даже не пришлось шептать вопроса: «А душу, Ваня, заложишь?». Душа сразу, от одной только вспышки молодильного вожделения как бы сама, автоматически заложилась. Грозный пошел «ва-банк». И раз уж ставка состоялась, то Мелкому необходимо было ее выигрывать. А то, в случае проигрыша, размер вожделенного греха вычелся бы из суммы накопленных ранее грехов повседневных — кровавых, прелюбодейных, «пытошных». И вовсе не факт, что полученная разность оказалась бы негативной, годной к преисподнему употреблению! Хорош был бы Мелкий, когда его питомец, столь горячо ожидаемый в компетентном месте, вдруг завалил бы не туда, а в заоблачную приемную святого Петра!
Получалось, нужно Ивану помогать! Стараться, чтобы он достиг заветной цели, остался на земле нетленной «мощью», причем ходячей и живучей. Тогда душа грозного царя никуда бы не делась из бесовского багажа. И какая это была бы душа! Она одна потянула бы на столетний запас кормов для вулканической котельной!
Так что, приходилось Мелкому трудиться изо всех сил.
Но по звездным и планетарным раскладам выходило, что на все земные дела Ивановы остается времени только до полуночи Страстной Пятницы. В крайнем случае, можно было протянуть до так называемых «третьих петухов» той ночи, до серенького предрассветного часа. Поэтому на душе у МБ было неспокойно...
Вы скажете, что у беса не может быть души?
Как говорят у нас на Юге: «Я с вас смеюсь!», — как это не может?! А колбаса у продавца гастронома может быть? А деньги у банкира? А сабля у казачьего атамана? «Кто на чем сидит, тот того и имеет!». Так что, душа у МБ была, и не одна, а несколько — на все случаи жизни.
И на всех этих душах у МБ было неспокойно. Предстояло много мелких хлопот, сборов, уговоров. Следовало вовремя убраться из Москвы, чтобы пристроить оставляемое на земле тело в более надежном месте, создать для него приличные условия хоть на несколько сот лет. Впрочем, такая постановка была Мелкому по плечу, и он резвился, куролесил.
На прошлой неделе в Москву привезли мощи святого Климента, папы Римского. Климент служил папой еще до крещения Руси, когда церковь была единой, и чин римского первосвященика не звучал смертным ругательством. Климент стоял в едином строю командиров христианской церкви, наравне с Константинопольским, Александрийским и прочими православными патриархами. Он скончался во время миссионерской поездки в Крым к Херсонесским грекам. Здесь святого похоронили, а потом, по прошествию некоторого приличного времени растащили на сувениры...