Язык до Китежа доведет
Шрифт:
«Да, и знаю неплохо».
«Со стороны села, недалеко от опушки, есть поляна с заброшенным двором лесника, не бывали?»
«Большой дом из красного кирпича, а в огороде под яблоней — могильный крест?»
«Абсолютно верно! Хорошо, что не приходится объяснять. Отправляйтесь завтра туда. Вас будут ждать. На месте получите дальнейшие инструкции. А сегодня, умоляю, будьте осторожны! До рассвета — никуда!»
«Слушаюсь» — написал я, вслух добавив нечто более грубое и нецензурное.
«А утром, уходя, заберите из почтового ящика конверт. Там все необходимые документы для
«Проводник» отключился, а я откинулся в кресле и задумался.
Может, стоит на эту ночь перебраться в квартиру родителей? Она сейчас пустует. Всего делов-то: выйти из подъезда, пересечь двор и войти в соседний дом.
Да нет, рисковать не стоит. Если компания «Проводника» так легко вычислила моё местонахождение, что мешает то же самое сделать её конкурентам? Поджидать могут прямо за порогом…
Тем более, на кухне стынет королевский ужин. Не бросать же?
Значит, остаюсь на месте и срочно вооружаюсь.
Вот только, как и чем?
Ничего опаснее ножа или топора я с роду в руках не держал. Не слишком внушительно, но уже лучше, чем ничего. Рогатка — баловство, игрушка, её отметаем.
Кажется, на балконе есть молоток. Чем не оружие?
Пытаясь добраться до ящика с инструментом, я случайно опрокинул старую брезентовую сумку с рыбацкими принадлежностями. Осталась от прошлых квартиросъёмщиков вместе с другим хламом. Содержимое со звоном и грохотом рассыпалось по полу. Мой взгляд тут же выделил среди лесок, поплавков и катушек пару грузил для донки.
А что, тоже вариант! Здесь больше полукилограмма свинца. Если постараться, можно легко изготовить примитивный кистень. При всей кажущейся простоте, это довольно серьёзное оружие. Не зря в своё время его так любили всевозможные грабители.
Поколдовав над расплавленным свинцом, старым собачьим поводком и куском прочного капронового шнура, я соорудил странного вида орудие. Внешне оно напоминало легкоатлетический молот, переболевший рахитом: полуметровая верёвка с кожаной петлёй для руки и тяжёлой кривой болванкой на конце. Да, не произведение искусства, но вселяет уверенность. Да и уважение внушает. Тем более, легко помещается в кармане жилетки, а значит, будет всегда под рукой. Интересно, как оно бьёт?
Объектом для испытания я выбрал старый диван. Надев на руку петлю, глубоко вздохнул, широко размахнулся и ударил. Как оказалось — зря. Отброшенный пружинным матрасом, свинцовый грузик, едва не сбив люстру, описал полукруг надо мной и опустился на спину. Точнее, летел он в голову, но я чудом успел увернуться. Честно, мне заранее стало жаль будущих врагов: вломило так, что дыхание перехватило!..
Надеюсь, в дороге у меня будет возможность отточить своё мастерство. Может, хотя бы научусь не попадать под летящую болванку.
Отдышавшись и повесив «ударный инструмент» на вешалку в коридоре, я снова вспомнил об ужине. Он, всё ещё нетронутый, терпеливо ждал на столе, скромно напоминая о себе умопомрачительными ароматами.
Пиво в кружке выдохлось, курица остыла, а салат приобрёл вкус консервированных овощей. Аппетит, однако, это мне не испортило, тем более что с сыром и рыбой ничего плохого не случилось. Усевшись за стол, я включил
Все неприятности отошли на второй план. Упомянутая «Проводником» опасность уже казалась далёкой и несерьёзной. Ну правда, что может со мной случиться здесь, на шестом этаже панельной девятиэтажки, за двумя запертыми дверями?
Собрав со стола грязную посуду, я, тихонько напевая себе под нос, принялся за мытьё. Процесс это долгий, вдумчивый, располагающий к философским размышлениям. Правда, не в этот раз.
В прихожей раздался звонок. Длинный и настойчивый, словно на лестничной площадке выстроились в очередь все попрошайки микрорайона.
Ну и кого это принесло в такое время? Одиннадцатый час ночи, на улице темень. Неужели моему соседу по этажу снова дрель понадобилась? Он у меня такой, невоспитанный и наглый до ужаса. Хозяин жизни. Хоть рано утром, хоть поздно ночью — ему надо, и всё тут! Ах, ты спишь? Ну, так давай, вставай скорее, мне срочно!
Приготовив гневную и не совсем цензурную речь, я шагнул к двери. И только потянувшись к замку, вспомнил, наконец, предупреждение «Проводника».
Рука зависла в воздухе и мелко задрожала.
«Твою ж мать!» — Подумалось вдруг.
Меня словно отбросило в дальний конец прихожей.
Вот оно, началось! Ведь сказано было: сиди и не высовывайся! А я-то, балбес, после пива и сытной еды совсем расслабился! Так ведь реально можно вляпаться по самые уши!
Весь хмель из головы мгновенно выветрился, чувства обострились. В теле забурлили потоки адреналина. Тихо опустившись на скрипучий стул в коридоре, я прислушался.
Там, снаружи, громко звякнула пружина внешней двери. Она что, не заперта?..
Вот, блин горелый! Сам же оставил её открытой, когда притащился домой, доверху нагружённый покупками. Теперь вся надежда лишь на то древесно-стружечное недоразумение, что прикрывает вход в квартиру.
Немного потоптавшись, гость культурно постучал.
В ответ я не менее культурно промолчал. Даже со стула не поднялся, притворившись, что меня нет дома.
Тогда посетитель осторожно подёргал дверную ручку. Потом ещё раз, сильнее, пробуя замок на крепость. Творение неизвестных китайских мастеров устояло, а вот сама ручка, судя по звуку, вырвалась «с мясом». Неудача не на шутку разозлила незваного гостя. Он что-то злобно проворчал, и тут же дверь вместе с коробкой дрогнула от мощного удара. Стена загудела. Поднялась пыль, на пол посыпались куски древней штукатурки. Дверь треснула, но пока держалась. Боюсь, надолго её не хватит: ещё пара подобных ударов, и всё, конец.
Я сидел и лихорадочно соображал, что делать дальше.
Звонить в полицию? Не вариант: пока она приедет, из меня трижды отбивную сделают. Соседи тоже не помогут: ближайшие укатили в Египет всей семьёй, а любитель дрелей глухой, как пень. Нет, рассчитывать нужно только на себя и свои силы.
Настойчивый посетитель засопел, глухо зарычал, и через трещину меня обдало струёй едкого звериного запаха.
Фу! Интересно, сколько недель нужно не мыться, чтобы так себя запустить?
— Кто там? — Запоздало поинтересовался я.