Йога Таун
Шрифт:
Коринна все время гадала по «Книге перемен». Чтобы определить, где лучше пересекать границу, можно ли доверять этим незнакомцам… или не пора ли сменить попутчиков. Лоу завороженно смотрел, как она рисует на бумаге шесть линий, прямых и прерывистых, а если бумаги не оказывалось, она рисовала на руке. Кожа Коринны вся была изрисована знаками, понятными только ей, – карта принятых решений. Она любила принимать решения. Для Лоу, который бесконечно взвешивал за и против, это было дико, но в то же время притягивало; она повсюду видела знаки – в форме облаков, в мертвых животных на обочине или песнях по радио. Для
– Считай про себя, пока я не скажу «стоп», а потом назови число!
Так Коринна решала, сворачивать налево или направо, делать остановку или ехать дальше. Она никогда не объясняла своих ритуалов и не жалела о сделанном выборе.
И все время выпадало так, что она оставалась на борту.
Это сказывалось на настроении. Правда, Коринна любила спать в палатке, но поскольку с Марком у них ничего не складывалось, Марк чаще ночевал в автобусе. Так что Лоу лежал между Марком и Марией, словно начинка сэндвича, и у них с Марией тоже не складывалось. И кроме того, все приходилось делить – воду, полотенца, одеяла. За это время они научились узнавать друг друга по запаху пота. Марк утверждал, что отличит вегетарианца от мясоеда с закрытыми глазами. Коринна уже тогда была вегетарианкой, единственной из них, и Марк считал, что она пахнет очень невинно, что для Коринны не являлось комплиментом. Еду они готовили на керосинке, для Коринны не было ничего специального, просто макароны без тушенки, хлеб без колбасы, картошка без бифштекса. И не было такого, чтобы за едой она сидела в стороне, а они трое группкой. Нет, Лоу и Марк сидели по обе стороны от Коринны, а Мария тихо пристраивалась с краю. А когда Мария шла мыть посуду, Лоу играл на гитаре Коринны. Чаще «Роллинг Стоунз», которых обожала Коринна, и реже любимых Марией бардов – Джоан Баэз, Кэта Стивенса, Саймона и Гарфанкеля. Марк предпочитал психоделию и прогрессив-рок: «Прокол Харум», «Дорз», «Джими Хендрикс Экспиренс» или же новичков «Пинк Флойд». А Лоу сохранял преданность «Битлз» и Дилану – мейнстрим, но тогда как раз мейнстрим и был революционным.
Первое несчастье произошло на шоссе на подъезде к Кабулу. Никто не был виноват. Просто они оказались не в то время и не в том месте. За рулем сидел Лоу, когда их обогнал «фольксваген-жук» с афганскими номерами. На бешеной скорости он пронесся по плохой дороге, виляя туда-сюда, и скрылся. Через несколько минут они увидели впереди облако пыли. Лоу затормозил и, когда пыль улеглась, увидел в дорожной яме искореженный «фольксваген». Он лежал на крыше, колеса еще вращались. Все четверо выскочили из автобуса и помчались к месту аварии. Рядом с разбитой машиной лежал афганец в сером костюме. Его лицо заливала кровь. Ноги дергались будто сами собой. Лоу наклонился над ним и пролепетал по-английски что-то вроде: «Я могу помочь. Я будущий врач».
Мужчина показал на автомобиль, Лоу увидел женскую руку, торчащую из разбитого бокового окна. Вдвоем с Марком они сорвали погнувшуюся дверь. Женщина пыталась что-то сказать, но никто ничего не понимал. Она была на позднем сроке беременности. Все было залито кровью. Мария первой поняла, что кровь течет не из раны. Схватки давно начались. Лоу помчался обратно в автобус за аптечкой. Марк и Мария попытались вытащить женщину из-под обломков. Ее муж поднялся и, пошатываясь, побрел к автомобилю, показывая в сторону города:
– Doctor! Hospital!
– Поздно, – ответила Мария по-английски.
Мужчина
Лоу поднялся и побрел к разбитой машине. Марк стоял рядом с женщиной на коленях и беспомощно смотрел в землю. Он поддерживал ее голову руками, а Мария приложила ребенка к груди матери. Ребенок еле слышно попискивал, женщина не шевелилась.
– Ya Allah! – кричал мужчина. – Ya Allah!
Они отвезли всех троих в больницу Кабула. Женщине сразу сделали операцию. Они ждали. Молча сидели на ступеньках у входа и курили, пальцы у всех подрагивали. Стемнело, они все ждали. Вышел врач и сообщил, что ребенок выжил, а мать умерла. Марк застонал и закрыл лицо руками. В небе поблескивали холодные звезды. Лоу захотелось домой. Он обнял Марка, прижал к себе. Одновременно он глядел на Коринну, сидевшую немного в стороне и растерянно смотревшую на братьев. В отличие от нее, он понимал, почему Марк так потрясен. И что брата он любит больше всех на свете. Даже больше, чем Марию. Никакая любовь к женщине не могла сравниться с судьбой, которую они делили с Марком с самого его рождения. Врач поблагодарил их за помощь и предложил переночевать у него. Мария была не против, но Марк отказался. А Лоу в тот день понял, что никогда не станет врачом. Потому что не годится для этой работы.
В гостинице, где останавливались хиппи, они сняли убогий четырехместный номер, приняли душ и легли спать голодными. Лоу закрыл воспаленные глаза, лежал и слушал возню тараканов на обоях и музыку из близлежащего кафе. Когда он проснулся ночью, Марка не было. Лоу выглянул в окно и увидел брата, одиноко стоявшего на улице. Словно он упал с неба и не понимает, что здесь делает. Марк вдруг поднял голову и посмотрел вверх. Лоу помахал ему. Марк беспомощно взмахнул рукой в ответ. Самый одинокий человек на земле.
На следующее утро их разыскал афганский врач и попросил их приехать. Отец новорожденного хотел поблагодарить за помощь. Отказаться было бы невежливо. Мария и Коринна отправились в больницу. Лоу придумал отговорку. Около полудня Мария и Коринна вернулись. Мария положила на столик в кафе цепочку с кулоном – золотой амулет с надписью на арабском. Он принадлежал умершей женщине.
– Ее муж настоял, чтобы мы его взяли. Он бы обиделся, если бы мы отказались.
Конец ознакомительного фрагмента.