Юбер аллес (бета-версия)
Шрифт:
Подойти к самому чучелу оказалось невозможным - пространство вокруг было огорожено проволочной сеткой, вдоль которой прогуливались скучающие полицейские. Фридрих предъявил удостоверение и поинтересовался, насколько безопасно запланированное мероприятие. Ему с ленцой и неохотой - мол, ты нам не начальство - поведали, что процедура отработана годами и поводов для опасений нет. Сетка и охрана нужны, главным образом, чтобы в чучело не забрались ребятишки, но, разумеется, и взрослым злоумышленникам ничего туда подложить не удастся. Начинавшася на безопасном расстоянии от места будущего аутодафе и уходящая двумя рядами вглубь парка выставка ледяных скульптур опасений тем более не внушала;
– Куда он точно пойдет, так это вечером в Большой театр, - заметил Эберлинг, с которым Фридрих поделился этой мыслью.
– Русские таскают туда всех высоких гостей в обязательном порядке. Говорят, некоторые из наших шишек уже видели "Лебединое озеро" по пять раз.
– Что, и завтра в программе тоже оно? Могли бы, в честь праздников, дать ну хотя бы Вагнера.
– Ехать из Берлина в Москву за Вагнером так же глупо, как ехать из Москвы в Берлин за Чайковским, - возразил Хайнц.
– В любом случае театр - неплохое место для покушения, - обеспокоенно заметил Власов.
– Непроверенных людей в зале не будет. Нам с тобой, например, билеты не продадут. Русские многому научились с тех пор, как 80 лет назад у них в театре застрелили премьер-министра. Впрочем, и то убийство, как говорят, стало возможно лишь при попустительстве властей.
– Вот именно.
Фридрих решил проверить и дозвонился сперва до справочной (что оказалось непросто), а потом, узнав нужный номер - до кассы Большого театра. Ему вежливо ответили, что все билеты на завтра забронированы и в свободную продажу бронь поступать не будет.
Давали, кстати, все-таки Вагнера. Последние четыре вечера праздничной недели - четыре части "Кольца". Стало быть, завтра будет "Гибель богов".
Друзья поднялись на Крымский мост и некоторое время рассматривали оттуда Парк Чехова, где по заснеженным дорожкам под звон бубенцов петляли между павильонами и аттракционами русские тройки (а также и сани поскромнее, запряженные одной лошадью), но идею идти внутрь Власов решительно отверг как бесполезную, и они вернулись назад на Крымский вал, вновь перейдя улицу и остановившись на троллейбусной остановке. Через пару минут подошел троллейбус; несмотря на весеннюю погоду, Фридрих был рад оказаться в теплом салоне и опуститься на мягкое сиденье (нога все-таки начала давать о себе знать).
Поездка, однако, оказалась короче, чем ожидалось. Посреди Смоленского бульвара троллейбус встал - вдали от остановок и не открывая двери. Машины слева, однако, продолжали проезжать, так что общей пробки не было.
– Что там?
– недовольно спросил Власов у сидевшего возле окна Хайнца. Тот, прижавшись щекой к холодному стеклу, попытался разглядеть, что творится впереди:
– Кажется, затор какой-то. Перед нами еще один троллейбус стоит, и еще впереди рога виднеются. Наверное, какой-то один сломался, а остальные его объехать не могут. Вечная беда троллейбусов и трамваев.
– Да уж... Автобусы здесь, как я понимаю, не ходят?
– Их в Москве вообще немного, а со временем хотят весь муниципальный траснпорт на провода перевести. Сам знаешь, с нефтью в России негусто, зато с электричеством хорошо.
Да, машинально подумал Власов, помимо гидроэлектростанций, которые так любили большевики - еще и целый пояс атомных, построенных дойчами. Персонал там тоже был исключительно дойчский,
Зазвонил целленхёрер. Доставая обе трубки, Фридрих бросил взгляд на часы - кажется, Спаде расщедрился и даже подарил ему пару минут. Впрочем, эта щедрость тут же нашла объяснение:
– Приехал? Беги на третью платформу и прыгай в третий вагон от конца. Быстро - электричка отходит через две минуты!
– Я же не успею взять билет!
– Ничего, если что, штраф заплатишь. Только не говори, что денег не осталось, - хохотнул дуфан, - ты мне еще 350 штук должен, не забывай!
– в трубке запиликали гудки.
Фридрих на всякий случай повторил инструкцию в полицейский целленхёрер. Про себя он меж тем подумал - ну ясно, Спаде прикажет выбросить сумку с деньгами на ходу в определенном месте... не на глазах у других пассажиров, конечно, но, наверное, это электричка повышенной комфортности, с туалетными кабинками. Что ж, будем надеяться, что полиция готова и к такому варианту. Водитель меж тем, оценив, что затор надолго, открыл переднюю дверь. Нетерпеливые потянулись к выходу, терпеливые (и знающие, что другой транспорт по Садовому кольцу все равно не ходит) остались сидеть. Власов поначалу выбрал сторону вторых, но через несколько минут решительно поднялся (тем более что тепло через открытую дверь все равно улетучилось).
– Пойдем, что ли. Тут вроде недалеко уже.
– Ну пошли, - согласился Хайнц без особого энтузиазма.
Когда они уже подходили к Новому Арбату, подал голос целленхёрер Эберлинга. Некоторое время Хайнц молча слушал, затем велел "о новостях сразу докладывать" и повернул довольное лицо к Власову.
– Ну наконец-то хорошая новость! Похоже, на след Зайна все-таки вышли!
– Здесь, в Москве?
– Ну, мы ведь уже в этом не сомневались? Раз Ламберт летит сюда, все сходится... Представь, эта затея с соцработниками в конце концов все же дала результат. Пока информация еще нуждается в уточнении и проверке, но, надеюсь, сегодня мы его возьмем! Уфф, гора с плеч. Я уже боялся, что мы не уложимся...
"Гуревич упустил свой шанс, - подумал Власов.
– Ну, оно и к лучшему." Вслух он, однако, сказал:
– Знаешь, есть такая русская пословица - "не говори "гоп", пока не перепрыгнешь"...
– Ты прав, конечно. Но будем надеяться - на сей раз не сорвется.
– Я могу чем-то помочь?
– Пока нет. Дам знать, если что.
Вскоре они расстались - Эберлинг сел в оставленную на подъезде к Новому Арбату машину, а Власов пошел в свой Трубниковский. Фридрих испытывал странное чувство. С одной стороны, если Зайна возьмут, теракт, очевидно, будет сорван - а после допросов потянутся нити и к его организаторам. Так что можно, вроде бы, просто расслабиться. С другой стороны - его собственное расследование так и не привело к конкретным результатам. Он по-прежнему не знает, кто убил Вебера и почему. И ведь теоретически может оказаться, что Мюллер был прав, заставив его и Хайнца работать автономно, и Зайн и смерть Вебера - это действительно две разных темы. Вряд ли совсем уж никак не связанных, но...