Юбер аллес (бета-версия)
Шрифт:
Франциска по-прежнему молчала, полагая, вероятно, что ответ не требуется.
– Я жду, - напомнил Власов.
– Я хочу, чтобы вы сказали это вслух. Учтите, вариантов только два.
– Я... всё, кроме... я выполню все ваши условия, - фрау буквально заставила себя произнести эти слова.
– Ещё раз. Все условия?
– Власов нажал голосом на слово "все".
– Да. Все.
– Хорошо. Тогда продолжим. О чем именно вы вчера говорили с этими людьми?
– Я просила найти адрес Витгенштайна. Мне сказали, что он умер. Оказывается, были уже некрологи в газетах... даже сюжет в "Вестях", это программа на российском ти-ви... (Власов машинально отметил, что она употребляет английскую форму вместо принятого в Райхсрауме "фернзеен".) -
– Вы понимаете, что такая база в руках частного лица - это незаконно? Да и откуда у молодого человека из демдвижения деньги на "Запорожец", тоже вопрос интересный. Едва ли он мог их заработать легальным путём. Вы понимаете, во что влипли?
Фрау Галле лишь беспомощно взглянула на него и пожала плечами.
– Я не интересовалась... Знаете, на Западе не принято считать деньги в чужом кармане... в нашей среде тоже это не принято... мало ли кому сколько платят...
– Ну конечно, - усмехнулся Фридрих, - и вам даже не приходило в голову задуматься, кому выгоден подобный обычай. Человеку, который честно зарабатывает и честно платит налоги, нет смысла скрывать свои доходы, не так ли? На Западе, помимо прямых воров, есть еще плутократы-олигархи, которым удобнее эксплуатировать работников, когда те не знают, сколько получают их коллеги. В итоге каждому можно платить жалкие центы, давая при этом понять, что он и так получает больше других... Ладно, политэкономией займемся в другой раз. Хотя, похоже, вам не помешало бы взять несколько уроков этой полезной науки. Это уберегло бы вас от больших разочарований...
– он говорил, внимательно наблюдая, как расслабляется, разглаживается лицо журналистки. Речь Власова действовала на неё успокаивающе, но при этом не давала собраться с мыслями. Когда он заметил, что она пытается сосредоточиться, он снова перешёл к вопросам:
– Как вы попали в квартиру? И в дом заодно. Если я что-нибудь понимаю, князь Зайн-Витгенштайн жил в доме с охраной. Отвечайте быстро!
– рявкнул он, заметив, что она медлит с ответом, явно пытаясь что-то придумать.
– Да, там был консьерж... Но я подготовилась. Я взяла из той же базы данных имена и телефоны соседей Витгенштайна. Позвонила, нашла несколько номеров, где никого не было дома. Андрей подвез меня, я еще раз проверила из машины телефон, потом вышла и сказала Андрею, чтобы он меня не ждал. Консьержу я сказала, что я к фрау Вольф, тот ответил, что ее нет дома, я сказала, что, значит, она сейчас подойдет, потому что мы договорились... В общем, он впустил меня. Не оставлять же меня мерзнуть на улице в эту дрянную погоду... Наверное...
– женщина впервые за весь день улыбнулась, - тут сыграло роль и то, на чем я приехала. Он видел "Запорожец", там над подъездом видеокамера, - фрау Галле замолчала и посмотрела на Власова, явно ожидая, что он оценит по достоинству столь хитроумную комбинацию.
– Чудесно, просто чудесно, - кивнул Фридрих, - вас видели, вас, вероятно, даже засняли на камеру. А когда полиция начнет разбираться с проникновением в квартиру, то первым делом выяснит, кто из чужих приходил в дом. И очень быстро установит, что фрау Вольф не ждала и не видела никаких визитеров. Притом, что ваши фото анфас и в профиль, а также отпечатки пальцев, уже есть в архивах московской крипо. Просто прелесть что такое. Нет чтобы и впрямь найти благовидный предлог для визита к какой-нибудь старушке, не слишком внимательно следящей за временем, и обеспечить себе хоть минимальное алиби... не говоря уже о глупости всей этой авантюры как таковой...
– Отпечатков я не оставила!
– ухватилась журналистка за единственный пункт, в котором могла оправдаться.
– Я об этом помнила, я была все время в перчатках...
– Как вы попали в квартиру? Ваши новые друзья снабдили вас отмычкой?
– Нет, конечно. Вы совершенно напрасно
– Не понимаю, зачем было ее вскрывать. У Витгенштайна наверняка были с собой ключи. И даже если местный околоточный не додумался затребовать их и взломал дверь, в тот же день должны были поставить временный замок. Это же стандартная практика.
– Может быть, у нас, но не в России. Ну, если бы не вышло, я бы просто вернулась ни с чем. Но все получилось, как я рассчитывала.
– Кроме того обстоятельства, что книги вы не нашли.
– Да. Не думайте, я искала не только в шкафах и в столе. Я простучала все стены и пол в поисках тайников. Ее нигде нет.
– Самое время рассказать мне, что это за книга.
– Не знаю. Власов, я правда не знаю! Он не говорил. Сказал только, сколько она стоит на Западе.
– Опять врете, - произнес Фридрих с отвращением.
– Как вы могли искать, не зная, что ищете?
– Я бы узнала ее, если бы увидела. Она... не печатная.
– Что значит не печатная? Рукописная? Или, может, электронная?
– Да, - энергично кивнула журналистка.
– В смысле, "да, рукописная". Старинная рукописная книга.
– Вы говорили, что она ценна не только в денежном плане. И что ее продажа может не понравиться патриотам Райха вроде меня.
– Ну да, конечно. Это же культурно-историческая ценность.
– Зачем продавать ее именно на Запад? Райх ценит свои культурные сокровища. Имперские музеи и библиотеки дали бы хорошую цену. Вам-то, может быть, все равно, у кого брать деньги, но цу Зайн-Витгенштайн... его трудно было обвинить в отсутствии патриотизма.
Фрау Галле хотела было в очередной раз сказать "я не знаю", но поняла, что Фридриха никак не устроит такой ответ.
– Видите ли...
– замялась она, - эта книга... не дойчская. Она захвачена во время войны. Кажется, во Франции... да, точно, во Франции. А потом, как вам известно, были соглашения о реституции.. и эта книга под них попала... но Райх отрицает само ее наличие на нашей территории. Собственно, правильно отрицает, она ведь в России... но если она объявится в Фатерлянде, мы должны будем ее вернуть. Поэтому бессмысленно пытаться продать ее официальным структурам. А на Западе есть заинтересованные лица... коллекционеры... люди с положением, которые не очень интересуются происхождением раритетов...
– То есть вы рассчитываете продать её высокопоставленным скупщикам краденого, - констатировал Фридрих.
– Что ж, логично. Я давно замечал, что либералы на практике признают, что их обожаемый Запад управляется ворами, и даже рассчитывают на это. Очень, очень любопытно. Так что это за книга? Кто её автор?
– Не знаю, - упёрлась журналистка.
– Вы собираетесь её продавать, даже установили цену - и не знаете, что продаёте?
– саркастически осведомился Фридрих.
– Я даже не знаю, существует ли она!
– попыталась контратаковать Франциска.
– Может быть, старик все придумал. Чтобы повидать внука, ну или я не знаю зачем... Или вообще письма от его имени писал не он! Может, это все-таки игра спецслужб?
– Или кого-нибудь еще, - отозвался Власов.
"Ваших дружков, например", - хотел добавить он, но решил не дразнить ее лишний раз. К тому же он так не думал. Интуиция подсказывала ему, что здесь игра более серьезная, и Галле - не такая фигура, чтобы заманивать ее в Москву столь экзотическим способом... Книга, скорее всего, была. И самый очевидный вариант - ее изъяла полиция, проводившая осмотр квартиры. Надо сделать запрос. Основания для этого есть: Райхспрезидент Шук в свое время вернул Зайн-Витгенштайну имперское гражданство, хотя гордый старик об этом и не просил. Значит, все имущество князя принадлежит теперь Райху, если, конечно, не существует завещания, декларирующего иное. Но вряд ли оно существует, коль скоро князь планировал решить этот вопрос лишь после встречи с Микки...